— А?
— Не слышал, что ли? Маньяк, девушек насиловал и резал. В основном проституток, правда, поэтому особо не прославился. Его по телевизору показывали, когда его уже менты взяли — я увидела случайно и узнала. Месяца полтора потом вообще запершись сидела и никому не открывала — боялась.
— Ничего себе. Служба-то, выходит, опасна и трудна?
— А ты не смейся. Ладно, допустим, маньяки — это редкость, а вот просто садистов всяких — пруд пруди. Свяжут, изобьют, наиздеваются всласть — приятно, думаешь? В ментовку же ходить — себе дороже. Во-первых, поржут только — ха-ха, проститутку изнасиловали — анекдот! А во-вторых, менты, они на халяву падкие — узнают твой адрес, потом задолбаешься их задарма обслуживать. Ладно, мне в такие ситуации попадать не приходилось, но это только вопрос времени. Вспомнить того же Самосюка — и что я его не пустила? Симпатичный мужик, стильно одетый, в очёчках — интеллигент! Не нищееб, с машиной — на «Вольво» приехал. Чутье — оно ж не купленное, может и отказать однажды…
Юля разлила водку по рюмкам.
— Но это я отвлеклась. Так вот, этого я тоже пускать не хотела. Он мне сказал, кто ему меня посоветовал, перезвонил при мне за дверью. Тот мне отзвонился тут же — клиент мой постоянный — уверил, что все в порядке, ну я и открыла. Этот меня порасспрашивал о том-о сем, заплатил по таксе, но трахать не стал и свалил, визитку оставив. Приезжай, говорит, работу получишь. Ну, я и приехала.
— Я рад, — искренне сказал Дима, поднимая рюмку, — нет, правда. Грустно, когда человек, который достоин большего, занимается всякой… фигней. Вот я недавно с одним познакомился — гениальный мужик, в сущности, только родился не в то время и не в том месте. Знаешь, поначалу я как-то к тебе относился… ну, не то, чтобы завидовал, но как-то… недобро относился, в общем. Думал, такая-сякая, ездит на крутой тачке, на правила ей насрать, небось на папашу своего или там — любовника, рассчитывает. А теперь я просто рад за тебя. Может, все-таки есть в мире справедливость. Давай — за тебя.
— Ты еще всего не знаешь, — сказала Юля и грустно усмехнулась, — а может, тебе знать всего и не надо. Давай. За меня и за тебя.
«За нас», — хотел сказать Дима, но побоялся, и молча тронул своей рюмкой Юлину.
Выпили. Закусили. Семга Диме понравилась, о чем он тут же и сказал.
— Ой да ладно, — отмахнулась Юля, — а то не знаешь, как я ее готовила.
Но было видно, что похвала ей приятна. Выпили еще по рюмке, поговорили о всякой ерунде — о студенческих годах, о том, кому что нравилось. Посокрушались о Москве, которая никогда уже не станет той, что была. Посмеялись над своими же сожалениями — тоже, нашлись коренные москвичи. Потом Юля вдруг посмотрела в сторону и нахмурилась.
— Черт!
— Что? — Дима закрутил головой.
— Время. Уже полвторого, блин! Быстро доедай, трахаться и спать!
— Кх-х, — Дима поперхнулся, прокашлялся, ответил улыбкой на слегка встревоженный Юлин взгляд и принялся дочищать тарелку.
Насчет «быть понежнее» Юля не обманывала — этот раз Лукшину понравился куда больше. Да что «больше»? Когда Юля, уже доведя его до самых вершин наслаждения, вдруг слезла с него, сдернула презерватив и принялась ласкать его короткими поцелуями и касаниями языка, у него реально круги перед глазами поплыли. И, кончив, он лежал минут десять в каком-то блаженном полусне, тяжело дыша и глупо улыбаясь. И сам не заметил, как заснул.
Проснулся он посреди ночи от каких-то звуков. Вспомнил, где находится, понял, что еще ночь, и, блаженно улыбнувшись, собрался спать дальше, но расслышал тихий Юлин голос.
— Да, все нормально прошло, — сказала она кому-то. Дима насторожился.
— Что? — опять Юля, — нет, не думаю.
«А, по телефону говорит», — сообразил Лукшин. Успокоился, но фраза Юли:
— Спит, разумеется, — опять заставила его навострить уши.
— Что? Что за эякулят?
Негромкий неразборчивый голос в телефоне.
— Ну так бы и сказал, что сперма. Собрала, разумеется. Как и договаривались.
Дима насторожился. «Это она про меня?! Что за нафиг? Зачем кому-то моя сперма?». Короткий смешок.
— Я его так оттрахала, что он до обеда проспит, если не разбудить.
