Губернаторы, на марше сменившие симпатии, поспешили немедленно отрапортовать о своей верности и, очевидно, имели расчет на безусловную ответную благодарность нового президента. Будем справедливы, именно губернаторы сделали победу Путина на выборах бесспорной. И перелом настроений губернаторов в пользу Путина Березовский считал своим главным достижением.
Резкий отрыв в общественных симпатиях, который продемонстрировал Путин, насторожил губернаторов. Складывалась ситуация, при которой Путин мог одержать победу и без их помощи. Возможно, не такую внушительную, но выигрыш был реальный. И губернаторы решили не рисковать, не распылять свои симпатии.
Я часто теряюсь, услышав очередной вопрос, как следует относиться к новому президенту. Уважительно, как требуют того конституционные нормы, когда ты воспринимаешь персону через призму ее функциональных отношений? Все-таки, без спору — всенародно избранный президент.
А может быть, с состраданием? Попал в передрягу, какая ему и не снилась в страшном сне. Вроде как и не стремился, не хотел — почти заставили, втолкнули в круг и сказали: властвуй!
Стоп! Здесь явный пережим. Что значит «не хотел»? Что значит «заставили»? Сострадание — удел слабых. А наш Путин с первых минут своей яви поставил на сильную карту. Дал понять, что его роль — роль сильного и решительного человека.
7 августа 2000 года. Исполнился год путинскому «Я».
7 августа он сменил Сергея Степашина на посту премьер-министра России. В этот год вписалось очень многое: и премьерство мало кому известного выходца из ФСБ и кремлевской Администрации; и предвыборный президентский марафон; и сто дней Президента Путина.
Дагестанская операция, а затем и возобновление военных действий в Чечне, начало второй чеченской войны — все это премьер Путин. А вот новые тысячи жертв нашей армии, войск МВД, возобновление серых конвертов с похоронками в почтовых ящиках матерей и невест, стук о дерево и жесть вскрываемых «грузов 200» по утрам во дворах жилых домов и в селах страны, оказались уже исчислением нового Президента России Владимира Путина.
Я уже писал здесь: мы становимся суеверными, и во всякий очередной август живем, предчувствуя беду. Действительно, для России август обретает черты рокового, окаянного месяца. В 1991 году — путч; 1998 год — дефолт; в 2000-м взрыв в подземном переходе на Пушкинской площади, а спустя две недели — трагедия с АПЛ-141 в Баренцевом море. Если в 1991 году был приговорен социализм, в 1998-м та же участь постигла экономические надежды реформаторов, а в 2000 году — державные атомные амбиции ВМФ. Гибель подводного атомного крейсера «Курск» — кратно больше, чем крушение военного корабля. Странно, что президент, давая оценку трагедии, заметил, что генералы делают все возможное, и у него нет претензий к генералам.
А тогда, кто виноват? Увы, подобная реакция президента вне всякой критики. Не проявив должного внимания к человеческой драме, а на атомной подводной лодке погибла элита военно-морского флота, президент нанес удар по собственному авторитету в армии, каковая исчислялась солдатами, матросами, старшинами, младшим и средним офицерским составом. Путин не может этого не понять. И тогда он делает «ход конем» — он берет под защиту генералитет, тем самым определив свой опорный фундамент в армии. Объясняя свое отсутствие в Мурманске, Путин так и сказал, он не хотел мешать руководству ВМФ. Видимо, оглядываясь на президента, командующий ВМФ адмирал Владимир Куроедов тоже не хотел мешать подчиненным. А подчиненные — другим нижним чинам. Таким образом, никто не помешал гибели «Курска».
В те дни имиджмейкеры Президента упрямо повторяли, что Путин не совершил какой-либо ошибки, не прервав своего отпуска в связи с трагедией АПЛ-141 «Курск». Однако здравость мышления исключала такое неадекватное поведение высшей власти в минуты трагедии.
Путин это понимает. И вынужденно избирает самый тяжкий в такой ситуации крест — сразу после возвращения из отпуска вылетает в Мурманск и встречается с родственниками и семьями погибших.
Журналистский мир, уже настроенный двухнедельным определением поступков высшей власти, пишет о случившемся неохотно: «С большим опозданием Президент…»
