Англичане в допетровской России - страница 11

. На взгляд ученого XIX в. Ф. Мартенса, английское правительство «смотрело на московское государство только как на новый рынок для выгодного сбыта английских произведений и для получения нужного для английской промышленности сырья… Но Англия не считала возможным вступить в какие-либо политические обязательства с московским государством, с которым она не имела ни общих врагов, ни общих друзей»[54]. По утверждению современного историка М. А. Алпатова, «при всех переменах политика Англии по отношению к России оставалась неизменной — она состояла в помощи английским купцам и прокладывании торгового пути на восток через Россию и в освоении русского рынка»[55]. Английское правительство настойчиво добивалось для своих купцов беспошлинной торговли и других льгот, защищало их, когда возникали конфликты с русскими властями, даже, если купцы совершали неблаговидные операции с деньгами и товарами. «Дипломатические отношения Англии с Россией того времени, — продолжал ученый, — это бесконечные домогательства английской стороны о привилегиях ее купцам, протесты против любых ущемлений их привилегий, защита проштрафившихся негоциантов, выяснение бесконечных недоразумений. Что же касается политического союза, чего добивалась Россия, то английская сторона решительно уклонялась от этого. Столь противоположные позиции сторон приводили к частым конфликтам», — заключал историк[56].

Уже в середине 1560-х гг. в англо-русских отношениях наметились определенные осложнения. Военные неудачи в борьбе за Ливонские земли заставили Ивана Грозного задуматься о военнополитическом союзе с Англией. В ноябре 1567 г. царь поручил английскому посланнику А. Дженкинсону передать королеве Елизавете поручение, в котором содержались следующие пожелания: «Чтобы между ее королевским величеством и им были вечная дружба и любовь, которые будут началом для дальнейших переговоров», чтобы оба монарха «были за одно соединены (против всех своих врагов); то есть, чтобы ее величество была другом его друзей и врагом его врагов и также наоборот, и чтобы Англия и Россия были во всех делах заодно». Далее царь просил, чтобы королева «дозволила приезжать к нему мастерам, которые умели бы строить корабли и управлять ими», а также, чтобы разрешила получать из Англии всякого рода артиллерию и снаряды, нужные для войны. Кроме того, Иван высказывал пожелание о возможности получения политического убежища в Англии в случае внутренней смуты в России, обещая предоставить аналогичную возможность английской королеве. Он желал, чтобы между ним и королевой «было учинено клятвенное обещание, что если бы с кем либо из них случилась какая-либо беда, то каждый из них имеет право прибыть в страну другого для сбережения себя и своей жизни, и жить там и иметь убежище без боязни и опасности до того времени, пока беда не минует и Бог не устроит иначе; и что один будет принят другим с почетом». Все это должно было, по мнению русского царя, храниться «в величайшей тайне»[57]. Как же английская сторона отреагировала на предложения русского царя?

Посольство Томсона Рандольфа прибыло в Москву осенью 1568 г. Врученная царю грамота королевы содержала всего лишь уклончивые ответы на предложение Ивана Грозного заключить союз. В грамотах, собранных Ю. Толстым, сохранился список с наставлений Рандольфу перед его отправкой в Московию. В нем, в частности, были сделаны следующие пометы: 1. Предложить царю в Англии «убежище, если представится случай»; 2. Отклонить сообщение о его желании союза наступательного и оборонительного, «какового королевна не может заключить по причине его ссоры с императором, с королем польским и с королем шведским»; 3. «Особенно заботиться об установлении торговли»[58].

Однако царь не оставлял своих замыслов и вскоре предпринял еще одну попытку в деле заключения предполагаемого договора. Летом 1569 г. Иван предоставил Московской компании новые привилегии, разрешив ее агентам вести транзитную через Россию торговлю в Персии, а также искать железную руду в Вычегде и переплавлять монету в Москве, Новгороде и Пскове. Кроме того, важным для безопасности английских купцов в условиях опричного террора той поры являлось обещание царя взять английские торговые дома под свою опеку, приписав их к опричнине. В свою очередь, царь предлагал королеве Елизавете «стоять за одно против обоюдных врагов, помогать друг другу войском, казною и всеми военными потребностями; подданных своих невозбранно допускать селиться в обоих государствах и дозволить им вести торговлю свободную от пошлин и от всяких ограничений»