БРОДЯГА. Не знаешь? Ты меня не знаешь?! (Тащит его под навес какопп‑то ночлежки.) Смотрите! Это тот подонок, который чуть не убил меня. Он и его дружки. Выбили мне половину зубов и еще ржали при этом!
КРИКН БРОДЯГ. Звереныш! Убить его!
АЛЕК. Послушайте, это было два года назад, и потом я ведь отсидел, меня наказали…
БРОДЯГА. Наказали его, вы слышали? Да с таких, как ты, надо живьем кожу сдирать.
КРИКН. Верно, Джек! Мне бы только до него добраться!
БРОДЯГИ, расталкивая друг друга, набрасываются на АЛЕКА, бьют чем попало.
АЛЕК. За что? Что я вам сделал?
Искаженные ненавистью лица, клубок человеческих тел. Подходят два ПОЛИСМЕНА, не без интереса наблюдают за побоищем.
ПЕРВЫЙ. Эй, вы, полегче, слышите. ВТОРОЙ. Кончай бузу, вам говорят.
БРОДЯГИ нехотя расходятся. АЛЕК остается лежать па земле.
Ну что, живой — нет?
ПЕРВЫЙ. Хо–хо–хо, ты только посмотри, кто это. Какая встреча, о возлюбленный брат наш!
АЛЕК. Тим… Джорджи… не может быть!
ТИМ. А ты протри шары, Алек–бой.
ДЖОРДЖИ. А что, чем не работенка для порядочного человека?
АЛЕК. Так вы… легавые?!
ДЖОРДЖИ (Тиму). А не прокатить ли нам нашего старого друга на природу, заодно поболтаем без свидетелей.
ТИМ. Неплохая идея. Поехали, Алек–бой?
Уводят его. На затемнении — хлопнули дверцы, заработал мотор, отъехала машина. Когда зажигается свет, бывшие ДРУЖКИ ведут АЛЕКА
по пустырю.
АЛЕК. Послушайте, ребята, я отсидел в клетке, теперь я чистый.
ТИМ. Само собой.
АЛЕК. Это они на меня набросились, я тут ни при чем. Меня излечили от комплекса насилия.
ДЖОРДЖИ. Знаем, знаем. Инспектор травил нам про это. Все балдели.
ТИМ (подталкивая Алека), Ну вот, брат мой, здесь можно и поболтать.
АЛЕК. Тим, ты забыл старое доброе время? Как мы вместе…
ТИМ. Чухня все это, Алек–бой. Не было ничего, усек? И Тима давно нет, а есть сержант королевской полиции.
ДЖОРДЖИ. И когда ты говоришь с сержантом королевской полиции, надо прибавлять "сэр", ясно?
ТИМ. По–моему, он не совсем врубился. Может, они его пролечили, а?
ДЖОРДЖИ. А это мы сейчас проверим.
Начинается избиение. АЛЕК теряет сознание.
ТИМ. Ну все, завязываем. Дежурство успеем сдать?
ДЖОРДЖИ. Или! Ладно, возлюбленный брат мой, живи пока. У нас еще будет время покалякать.
ТИМ. Гуд–бай, Алек–бой.
ДЖОРДЖИ. Не забывай старых друзей.
Уходят. С ревом отъезжает машина. АЛЕК лежит без движения. Темнота.
Ночь. Загородная вилла. К дому подползает АЛЕК, с трудом дотягивается до звонка. В гостиной за пишущей машинкой сидит ПИСАТЕЛЬ. Он в инвалидном кресле. Услышав звонок, ПИСАТЕЛЬ подъезэ! сает к двери.
ПИСАТЕЛЬ. Кто там? (Не получив ответа, приоткрывает дверь на цепочке, всматривается, затем распахивает дверь.) О, господи!
В дом вваливается АЛЕК, грязный, с распухшим лицом.
Кто это тебя так, мой мальчик?
АЛЕК. Полиция… Они били меня…
ПИСАТЕЛЬ. Постой, я тебя узнал! (Секундная пауза, которая кажется Алеку бесконечной.) Твоя фотография была в газетах, да? Ты жертва этого чудовищного «метода Лодовико»?
АЛЕК. Да, сэр. Я несчастная жертва…
ПИСАТЕЛЬ. Пытки в тюрьме, теперь полицейские пытки… Бедный мальчик. Увы, не ты первый оказался у моего порога, эти костоломы частенько расправляются со своими жертвами здесь, на окраине. Ничего, и на них найдется управа. Э, да ты насквозь продрог. У тебя хватит сил добраться до ванны? Я бы помог тебе, но, сам видишь…
АЛЕК. Спасибо, я сам. Вы так любезны, сэр. (По дороге в ванну бормочет вслух.} Пронесло, не узнал… конечно, не узнал, мы ведь тогда были в масках.
ПИСАТЕЛЬ (в телефонную трубку). Алло, Дик? Знаешь, кто сейчас у меня? Этот парень, чью психику обработали за две недели. Ну да, во вчерашних газетах. Его жестоко избили. Кто, догадываешься? Сразу можно узнать по почерку. Дик, нам его сам бог послал. Представляешь, какая это будет бомба. Нашего министра вываляют в перьях и пронесут с почетом по Даунинг–стрит. Вот именно. Вербуют в полицию всякий неофашистский сброд и вышибают мозги с помощью электрошока. Что ты говоришь?
Из ванной доносится пение, но ПИСАТЕЛЬ, увлеченный разговором, его
пока не слышит.
А я о чем! Тут, главное, красиво подать. Что? Твои простые люди продадут эту свободу за чечевичную похлебку. Короче, Дик, обзвони кого надо. Завтра устраиваем пресс–конференцию. Утром я жду твоего звонка. Ну, есть.
