— В детской колонии на Валё был пожар в субботу. Судя по всему, поджог.
— Поджог?!
— Это пока еще не подтверждено. Мы ждем отчет от Турбьёрна, — пояснил Патрик и после некоторых колебаний продолжил: — Но некоторые улики указывают именно на это.
Он повернулся к Флюгаре, стоявшему у доски с маркером в руках.
— Йоста собирает материал о семье, которая исчезла с острова. Он… — продолжил Хедстрём, но начальник перебил его:
— Я знаю, о чем речь. Все в курсе этой старой истории. Но какое она имеет отношение к настоящему? — спросил он, нагибаясь, чтобы почесать свою собаку — Эрнста.
— Этого мы пока не знаем, — устало ответил Патрик.
Ему надоели эти бесконечные дискуссии с шефом, который в теории был руководителем участка, но на практике всю ответственность перекладывал на его плечи, хотя при этом все заслуги приписывал себе.
— Мы хотим исследовать все гипотезы. Очень странно, что дом подожгли сразу после возвращения домой единственной оставшейся от исчезнувшей семьи дочери.
— Наверняка они сами подожгли дом, чтобы получить страховку, — заявил Мелльберг.
— Я изучаю их экономическую ситуацию, — сообщил Мартин, сидевший рядом с Анникой. Вид у него был подавленный. — Думаю, завтра у меня уже будет, что вам показать.
— Хорошо. Надеюсь, вы быстро раскроете это дело. Предполагаю, они поняли, что им влетит в копеечку ремонт этой развалюхи, и решили, что лучше ее сжечь и получить страховку. Я столько таких историй повидал, когда работал в Гётеборге!..
— Как я уже сказал, мы изучим все гипотезы. А сейчас давайте послушаем, что нам может рассказать Йоста, — сказал Патрик, кивая своему коллеге и усаживаясь на место.
То, что Эрика рассказала ему вчера на прогулке, было очень интригующе, и теперь ему хотелось узнать, что скажет Флюгаре.
— Многие в курсе этой истории, но я хочу начать сначала. Никто не возражает? — Йоста оглядел собравшихся. Все покачали головами, и он продолжил: — Тринадцатого апреля тысяча девятьсот семьдесят четвертого года в пасхальное воскресенье кто-то позвонил в полицию Танума и сказал, что они должны приехать в интернат на острове Валё. Больше человек ничего не сказал и бросил трубку. У телефона сидел старый начальник участка, и он даже не смог определить по голосу, был звонящий мужчиной или женщиной. — Флюгаре ненадолго умолк, вспоминая прошлое. — Мне и моему коллеге Хенри Юнгу поручили поехать на остров. Мы прибыли через полчаса и обнаружили нечто странное. В столовой стол был накрыт к праздничному обеду, но к тарелкам едва притронулись, и никого из семьи не было видно. В доме осталась только годовалая девочка Эбба. А остальные словно испарились.
— Пуф! — произнес Мелльберг, за что получил неодобрительный взгляд от Йосты.
— А ученики? — спросил Мартин.
— Дело было на Пасху. Большинство были дома у родителей. На острове остались только несколько человек, и когда мы приехали, их не было поблизости. Вскоре на лодке приплыли пятеро парней. Они рассказали, что ездили на рыбалку. Их подробно допросили, но они утверждали, что не знают, что случилось с семейством. Я сам их допрашивал. Все твердили одно и то же. На пасхальный обед их не пригласили, и они поехали ловить рыбу. Когда уплывали, все было хорошо.
— Лодка семьи была на месте? — спросил Патрик.
— Да. Мы прочесали весь остров, но не нашли никаких следов пропавших, — сказал Йоста, качая головой.
— Сколько их было? — Бертиль против своей воли втянулся в рассказ и теперь внимательно слушал.
— В семье были двое взрослых и четверо детей. Исчезли пятеро: взрослые и трое детей. Одна Эбба осталась. — Старый полицейский повернулся к доске и начал писать. — Отец семейства, Руне Эльвандер, директор интерната. Бывший военный. Хотел создать школу для мальчиков, чьи родители предъявляли высокие требования к образованию и дисциплине. Превосходное образование, строгие правила и физические упражнения для мальчиков из состоятельных семей. Что-то подобное было написано в их брошюре, если я правильно помню.
— Как старомодно звучит! — прокомментировал Мелльберг.
— Всегда есть родители, ностальгирующие по старым добрым временам. На это Руне Эльвандер и рассчитывал, — пояснил Йоста и продолжил рассказ: — Мать Эббы звали Инес. Двадцать три года, то есть намного моложе мужа — ему было за пятьдесят. У Руне остались трое детей от прежнего брака: Клаэс девятнадцати лет, Аннели шестнадцати и Юхан девяти. Их мать Карла умерла несколько лет назад, и Эльвандер снова женился. По словам воспитанников интерната, в семье было не без проблем, но подробностей они не рассказывали.
