— Хорошо, хорошо… Успокойся, моя маленькая, ты ведешь себя как сумасшедшая. — Гильем вздохнул. — Представь себе я приехал, чтобы принести тебе извинения за то утро и заплатить за твои услуги.
— Ты приехал просить извинения, но ведешь себя как хам. Разве ты не собираешься начать все сначала? — с иронией в голосе спросила Анжелина.
— Разве я виноват, что, как только увижу тебя, теряю голову?
— В таком случае избегай встреч со мной и не приходи сюда словно к себе домой!
Холодный тон Анжелины отрезвил Гильема. Он вытащил из кармана кожаный кошелек и отсчитал три серебряные монеты.
— Этого хватит? — спросил он, кладя монеты на стол.
Анжелина поставила на место свое импровизированное оружие, но до денег не дотронулась.
— Спасибо! Не стоит платить мне так много. Ты больше не купишь меня, Гильем!
— Глупая гусыня! — рявкнул он, вставая. — Я мог бы удовлетворить тебя во всем, осыпать подарками. Но, признаю, ты не из тех женщин, которые жаждут золота и драгоценностей. Так почему бы не взять то, что дается бесплатно, моя дорогая? Помнишь, в те славные времена мы дарили друг другу радости? Ты в конце концов засохнешь, если не станешь встречаться с мужчиной.
Анжелина усмехнулась, хотя слова Гильема ранили ее.
— Если только, конечно, ты не встречаешься с этим чудаком, который осмелился направить на меня свой шутовской кинжал, — предположил Гильем. — Скажи, ведь эту твою старуху-гугенотку зовут Жерсанда де Беснак? Неужели это ее сын, этот Жозеф, имя которого ты произнесла так, словно вместо него гордишься этой фамильной приставкой?
Анжелина уловила в голосе Гильема нотку раздражения. Богатые и влиятельные Лезажи завидовали аристократам с более впечатляющими фамилиями.
— Да, речь идет о ее единственном сыне.
— И она не стыдится своего отпрыска? Этим утром он кривлялся на рынке в Сен-Жироне вместе с дрессировщиком медведей. Единственное, с чем я согласен, так это с тем, что он хороший скрипач.
Новость поразила Анжелину в самое сердце. Она была раздосадована, ведь акробат не соизволил появиться на улице Мобек, и вместе с тем она испытала облегчение, поскольку это означало, что он мог прийти в любой момент.
— Можно быть дворянином и вместе с тем артистом, — заявила Анжелина.
Золотисто-зеленые глаза Гильема потемнели. Он подошел к молодой женщине и смерил ее взглядом.
— Ты стала его любовницей? Давай, признавайся! Ты всегда была доступной. Иначе почему бы он в то утро дожидался твоего возвращения?
Разъяренная Анжелина изо всех сил ударила Гильема по щеке. Он, остолбенев, провел рукой по лицу.
— За эту пощечину ты мне дорого заплатишь, — прошептал он. — Я превращу твою жизнь в ад, маленькая грязная дрянь!
— Ты уже испортил мне молодость, — выпалила Анжелина. — Так давай, продолжай, не стесняйся! Как я теперь выйду замуж? Мужчины такие гордые, что хотят непременно жениться на девственнице, чтобы удовлетворить свои инстинкты самца, или, на худой конец, на богатой вдове, поскольку деньги компенсируют потерю невинности! Как ты думаешь, почему Филипп Кост отказался жениться на мне? Потому что я имела глупость рассказать ему о своей необыкновенной любви к тебе, о полной самоотдаче, о жертве, на которую я пошла, убаюканная твоими лживыми клятвами.
Слова Анжелины привели Гильема в изумление. Как закоренелый эгоист, он ни на минуту не задумывался о последствиях их интимной связи. Наконец-то испытывая угрызения совести, он смягчился:
— Конечно же я предпочитаю, чтобы ты была свободной. Я очень страдал бы, зная, что ты лежишь в постели с другим. — Гильем вздохнул. — Анжелина, зачем нам ссориться? Я уже говорил и вновь повторяю, что по-прежнему люблю тебя. Согласись стать моей любовницей. Я больше не могу без тебя. Твой образ преследует меня. Я лишился сна!
— Ну что ж, я знаю, как решить эту проблему. Возвращайся на далекие острова с Леонорой и детьми. Я не уступлю тебе. Ни за что!
Анжелина отступила, уклоняясь от рук, готовых обнять ее за талию, затем быстро обогнула стол и побежала в конюшню к Розетте. Девушка чистила Бланку машинальными движениями. На ее глазах стояли слезы.
— Сестренка, что с тобой? — удивилась Анжелина.
