Аня подняла глаза. Крепкий мужичок-боровичок с тяжелой золотой цепью. Семьдесят рублей для него лишние? Хорошо живет. Ну и пусть живет.
Глазами опять за пазуху лезет. Да и пусть лезет. По крайней мере, честный.
– Вечером что сегодня делаешь, красавица?
– К жениху на показательный бой еду. Чемпион города по боксу.
– Хороший жених. Интересно бы познакомиться.
– Сдача, пожалуйста.
– Сказал же – сдачи не надо! – усмехнулся боровичок. – Красивая девушка. Возьмешь себе шоколадку.
Понятно. Жениха не испугался. Крутой, или опытный. Понимает, что нет никакого жениха. Ну и ладно.
А что вечером делать? Куда идти? Лариска к себе не пустит. Да и куда? У нее муж. Если бы он хоть в командировку уехал… Или… Нет, никаких или! В хорошую, прибыльную командировку! Только хорошие желания не исполняются. Везение Анечки одностороннее…
Может, броситься за боровичком, попросить: приюти хоть на неделю! Да только не выдержит она с ним неделю. А потом он и сам ее выгонит. Нет, окликнуть боровичка – что смертный приговор ему подписать. А он ведь неплохой, наверное, мужик. Нежадный.
– Пи. Пи. Дзынь. Бум.
Болит голова. Мелькают коленки Панариной. Покупатели, проклятые, расшумелись. К кому же податься? Где жить? Как найти человека, который никакого раздражения у нее вызывать не будет?
Ванечка! Вспомнила парня Аня, улыбнулась. Вот, этот тюфячок ей и нужен. Рассердить, наверное, никого не способен. Тихий ботаник в очках. Чистенький, опрятный, не урод. Умный, и все учится, учится… По Ане сох – когда видел ее, с лица сменялся. Они в школе в последнем классе вместе учились. Родители Вани его к тетке прислали. Чтобы в хорошей школе сын перед университетом поучился, где компьютеры есть. Не зря. В университет – без экзаменов, на стипендию. А на школьных вечерах только на Аню и смотрел. Особенно после того, как она потанцевать с ним согласилась и из озорства поцеловала. Что тут такого – парня поцеловать? Девчонки все хохотали, а Ваня красный был, как помидор. Ушки теплые. Приятный. Но не жених, конечно. Какой из него жених? И целоваться-то не умел. Как теленок.
Никто не захомутал еще Ванечку? Нет, он на втором курсе только. Ему учиться надо…
– Пи. Пи. Пи. Пи. Пи. Дзынь-дзынь. Бум.
– Пятьсот сорок шесть рублей.
– Все ли правильно? Что-то много выходит.
– Вот чек. Все расписано. Все верно.
Самое интересное, Аня даже знала, где Ваня живет. Одноклассница, Вера Егорова, показывала. Остановились они на улице поболтать, а та на окошки в подвальном этаже пальцем ткнула. Знаешь, чьи? Ване родители квартирку снимают. Помнишь Ваню?
В магазин, где Аня работала, Ваня не ходил. Дорого очень. А он небогато живет… Хоть и стипендию получает.
Вечером Аня с двумя сумками – в одной одежда, в другой еда, нахлебницей быть не хотелось – позвонила в обитую клеенкой дверь. Открыл Ваня. Опешил. Только что рот не разинул. Стоял молча, смотрел. Глаза огромные, синие. А симпатичный мальчик… Лучше стал, за два года-то.
– Не пригласишь? – спросила Аня.
– Я?
– Ты. К тебе же пришла… Ходила по магазинам. Дай, думаю, загляну, – беззастенчиво врала Аня.
– Проходи… Анечка… Как я рад тебя видеть!
Еще бы ты был не рад!
Аня оглядела тесную квартирку. Чисто, вроде и не парень живет, а девчонка. Две огромных полки с книгами. Компьютер на столе. Кровать аккуратно заправлена. Односпальная. Больше лечь в комнате негде. Тоже хорошо – значит, один живет.
– Соскучилась я по тебе, Ваня! – почти искренне призналась девушка.
– Правда?
Радость почти щенячья. Руки парня дрожали.
– Не правда – не пришла бы.
– Я чай поставлю? Ты побудешь хоть немного?
Глупый какой! Даже приятно…
Аня улыбнулась, скинула туфли, присела в кресло с ногами. Юбка короткая, все та же… Ваня дар речи потерял.
– Не боишься? – не выдержала Аня.
– Чего бояться?
– Старой знакомой. Столько не виделись. Зачем я пришла? Может, денег просить?
– Я дам, сколько у меня есть.
Аня рассмеялась.
– Или поселиться у тебя хочу. Видишь, с сумками.
Иван на мгновение замер. Вскинул на девушку глаза.
– Да это счастьем было бы. Я ведь люблю тебя, Аня. До сих пор люблю.
"И ему меня смутить удалось", – подумала Аня, опуская взгляд. – "Любит он меня. Ишь. Я-то только переспать у него собиралась. Ну, и с ним, может быть…"
