Какой она была в жизни? Как, наверное, должен был страдать Кристофер Шмидт, когда она погибла! Корки вздохнула и оперлась на локоть, лежа на застеленном ковром полу. Ей даже представить было трудно, что значило быть образованной светской дамой и иметь Кристофера Шмидта в качестве по уши влюбленного мужа. О чем они говорили лежа в постели? Об обычаях первобытных племен?
По-видимому, Элинор была идеальной подругой для Криса. И как только эта женщина умудрялась выглядеть так изящно верхом на верблюде? Брюки для верховой езды и жакет сафари выглядели на ней, словно вечернее платье от Сен-Лорана.
В один из журналов была заложена вырезка из газеты, и Корки достала ее. Любопытно. Она уже забыла, что сохранила заметку о гибели Элинор.
«…Сегодня рано утром в результате автомобильной катастрофы погибли антрополог Элинор Шмидт и фотограф Аарон Брислинг. В машине больше никого не было.
Автомобиль врезался в телефонный столб, и обоих пассажиров выбросило наружу. Согласно заявлению полиции Брислинг, сидевший за рулем, находился в нетрезвом состоянии.
Миссис Шмидт и ее муж, антрополог Кристофер Шмидт, недавно приехали в Англию вместе с Брислингом, который сопровождал их в последней экспедиции…»
Над статьей была помещена фотография Элинор, державшейся очень официально и напоминавшей чем-то принцессу Грейс.
Корки встала и потянулась. Нога уже не болела.
Обходя свой современный двухэтажный дом, она придирчиво осматривала его. Все было таким обычным — плинтуса, отделка, прямая лестница наверх. Ничто здесь не напоминало дом в нескольких милях отсюда, где жил Кристофер Шмидт: старинная мебель, оригиналы картин известных мастеров, фотографии знаменитостей. И в центре всего этого человек, личный магнетизм которого можно было впитывать только небольшими порциями, как хорошо выдержанный коньяк.
Корки отправилась спать со смешанным чувством беспокойства и радостного возбуждения. Всю ночь ей снились странные сны — тигры, преследовавшие ее по залам музея, битком набитого бесценными антикварными реликвиями.
На следующее утро Корки отправилась на работу в том самом шелковом платье, которое купила, чтобы явиться на бракоразводный процесс во всеоружии и показать Мэту, что она не была серенькой провинциалочкой, как ее называл бывший супруг. С тех пор она ни разу не надела этого платья.
Тушь для ресниц, тени, румяна и помада двух оттенков потребовали от Корки больше времени, чем обычно. Впервые в жизни она опаздывала. Подлетев к машине и открыв дверцу, Корки вдруг почувствовала, как что-то зацепило колготки, а это означало, что поехала стрелка.
Неужели на колготках Элинор тоже могла появиться стрелка? Если и так, то одного взгляда этой дамы было наверняка достаточно, чтобы петли поднялись сами собой. Что ж, не может все сразу измениться к лучшему, подумала Корки, направляя свой старенький автомобиль в сторону Университетского бульвара. К счастью, у нее в машине всегда был запасной комплект колготок на такой случай.
Корки как раз выбрасывала порванную пару в урну в женском туалете, когда туда зашла Френа Перальта.
— Очередная полоса неудач? — пошутила она.
Сорокадвухлетняя Френа тоже была разведена и появилась в редакции газеты восемь месяцев назад. Она была репортером. Свободная, несколько приземленная манера поведения Френы импонировала Корки, и они быстро подружились.
— Умираю от любопытства! Тебе удалось затравить льва в его логове?
Корки коротко описала встречу с профессором, стараясь, чтобы все выглядело самым обычным образом, даже эпизод с подгоревшим ужином.
Но Френу было трудно провести.
— И когда же свадьба? — игриво поинтересовалась она.
Корки рассмеялась:
— Он не принимает меня всерьез. Для него я всего лишь очередная надоедливая студентка, и он, видимо, думает, что на этот раз можно внести в процесс обучения какое-то разнообразие.
— Хмм! — Подруга бросила выразительный взгляд на шелковое платье. — Нужно быть слепой, чтобы не заметить, как ты сегодня привлекательна. Кстати, миленькое платьице. Собираешься куда-нибудь после работы?
Вопрос был задан самым невинным тоном, но Корки хорошо знала, в каком направлении работают мозги Френы.
