Иллан вел себя сдержанно и надменно, старательно игнорируя брата, и всячески препятствовал его предложениям. С его подачи была назначена независимая комиссия сленгиров для детального изучения предоставленных данных.
А в остальном ничего не изменилось. Прошли сутки, отмеренные Рэйсли, но Алена не появилась. О ней не было никаких вестей, не появилось и намека на ее предполагаемое местоположение. Ни один прибор Флэта не зарегистрировал ее присутствие на своей территории.
Это уже серьезно беспокоило. Рэй начал нервничать, но все же решил подождать еще сутки, а потом приказал взять Эльхолию. Пусть Иллан поторопится, поймет, что он не намерен шутить.
— Алена, Алена… — тихий, как шелест, голос звал ее из забытья. Она с трудом открыла глаза и увидела лицо Рэйсли, как никогда желанное и красивое.
— Рэй… — прошептали потрескавшиеся губы, и он тут же исчез. Алена села и тряхнула головой: "Здорово! Четвертый день в пути, а уже глючит. Или пятый?.. Н-да, и память спеклась."
Девушка обвела мутным взглядом бурую местность. Песок до самого горизонта, куда ни смотри. Впрочем, и песком-то эту пыль не назовешь, все на этой планете не слава Богу. "Задом наперед и совсем наоборот!"
Сколько она там себе в норму пути отмерила? 40 в день? А что не сто? "Реалистка- оптимистка"! Пройди по этой пыли столько! Ноги вязнут, разъезжаются, барханы встречаются все чаще, и не обойдешь, а чтоб влезть на один, часа по два маешься, и столько же потом отдыхаешь. А еще этот «гриль» по кличке Уэхо. У-у-у, гад! Жарил под +50…А может всего +15, только она слишком измотана и, кажется, что пекло. И днем, и ночью жара, любой измучается. На Земле хоть в пустыне ночью прохладно, а здесь одинаково. Ни на час не опускается температура. И песок этот, может, оттого и бурый, что раскален. И не песок — пыль, распадается на жаре. Ползти по нему проще: с одной стороны, не вязнешь, а с другой — тяжелей, забивается во все поры, въедается, горячий, мелкий.
Алена лежала на этой пылеобразной «сковороде», как лещ, воздух ртом глотала и конечностями- плавниками елозила. А хребет-то уже подгорал.
Наверное, прав был Иуда Монтрроевич, еще сутки, и завернет свои «плавники» простая земная девушка, превратившись в обугленный шашлык в мокасинах. Спина уже пузырилась от ожогов, и каждое движение сопровождалось дикой болью, словно шампур, ввинчивающийся в тело.
"Весело"! Записки убогого путешественника. Рандеву для мазохистки. А может я и правда мазохистка? — озаботилась Алена. Сколько здесь живет, столько неприятности ее сопровождают.
"Не-е, хватит, пора ориентацию менять. Что-то меня это все притомило изрядно", — тряхнула волосами девушка: " Идти надо. Обязана идти. Рэйсу надо сообщить".
"А то он не знает ничего", — съехидничал внутренний голос. Вчера появился с вечера. То ли от усталости, от ли одуряющей пустоты внутри и вокруг. То ли предвестник отчаянья, то ли самой мадам смерти глашатай, а может банальная шиза доппельгенгером одарила, для непринужденности общения. А может голосовые галлюцинации естественные особенности пустыни Забвения?
Да какая разница? Другой альтернативы собеседника у нее все равно нет, а на безрыбье и устрица — акула.
— Тогда вставай и топай!
"Во, вывод, а главное в "тему"’,- мысленно усмехнулась Алена и послушно встала на четвереньки, проползла пару метров. Больше не хотелось, да и не моглось. Противная пыль забивалась в ноздри, раздражая слизистую и гортань. Чих и кашель, чих и кашель. "У меня уже кактусы в легких проросли", — подумала девушка, раскашлявшись, как чахоточная. Хороша пустыня! "Краше не-ету…"
— Того свету! — закончил за нее гаденький голос.
— Отвяжись! — рявкнула Алена, получился писк агонирующей мыши. Это несказанно разозлило и подвигло на героический рывок. Она встала и, стиснув зубы, пошагала к горизонту, пытаясь вспомнить, сколько человек может прожить без воды:7 дней? 10?
Н-да, скудные знания. Не обременяли вы свое серое вещество, госпожа Лоан, излишней информацией. Неуч, однако, как бы и круче «Недоросля» Фонвизина.
Ну, и ладно. Вот выживет и станет спешно заполнять пробелы в знаниях. С утра до вечера начнет штудировать Олимп всевозможных наук, покорять непокоренное.
