Французская «Le Monde» от 16 февраля 1965 г. опубликовала статью Мишеля Тату, озаглавленную «Большая проблема: освобождение экономики», разоблачающую самое серьезное зло, «проблемы советской бюрократической машины в целом, в особенности, в экономике». Высокий технический уровень, которого достигла советская экономика, делает верховенство бюрократии в управлении недопустимым. В настоящее время директора предприятий не могут принять решение по любому поводу, не обращаясь, по крайней мере, к одной, а чаще к полудюжине различных инстанций. «Никто не обсуждает замечательный технический, научный и экономический прогресс, достигнутый за тридцать лет сталинского планирования. В результате эта экономика находится теперь в группе развитых экономик, но старые структуры, которые позволили добиться этого уровня, теперь ей совсем не подходят». «Гораздо больше, чем частные реформы, необходимо глубокое изменение образа мысли и методов, своего рода новая десталинизация, которая обязана положить конец ненормальной инерции, проникающей на каждый уровень государственной машины». Однако, как указал Эрнест Мандель в своей статье во французском журнале «Les Temps Modernes», децентрализация не может останавливаться на предоставлении автономии директорам предприятий, она должна привести к реальному самоуправлению рабочих.
В своей небольшой книжке Мишель Гардер предсказывает в СССР «неизбежную» революцию. Но, вопреки своим явно антисоциалистическим взглядам, автор сомневается, вероятно, через силу, в том, что «агония» теперешнего режима сможет привести к возврату частного капитализма. Напротив, он считает, что будущая революция примет старый лозунг 1917 года: «Вся власть Советам!» Возможно, она также будет опираться на пробудившийся и ставший подлинным социализм. И, наконец, в результате такой революции на смену нынешней жесткой централизации придет децентрализованная федерация: «В силу одного из тех парадоксов, которыми богата история, именно во имя Советов может исчезнуть режим, ложно именуемый советским».
Такое слишком оптимистичное заключение схоже с мнением левого обозревателя Жоржа Гурвича, который также пришел к подобному заключению. Он полагает, что тенденции к децентрализации и самоуправлению рабочих только начинают проявляться в СССР, но что успех этого процесса показал бы, «что Прудон был прав в гораздо большей степени, чем, возможно, думал сам».
На Кубе система построена по советскому образцу. В своей работе «На Кубе: социализм и развитие» Рене Дюмон, французский специалист по экономике режима Кастро, сожалеет о ее «сверхцентрализации» и бюрократизации. Он, в особенности, подчеркивает «авторитарные» ошибки министерского отдела, который пытался управлять фабриками самостоятельно, а закончил с точно противоположными результатами: «пытаясь создать централизованную организацию, каждый заканчивает практически одинаково, (…) допуская осуществление чего угодно, потому что одному нельзя обеспечить контроль над всем, что является существенным». Он подвергает критике также и государственную монополию распределения: паралича, к которому она приводит, возможно было бы избежать, «если бы каждая производственная единица сохранила за собой функцию снабжения». «Куба повторяет бесполезный цикл экономических ошибок социалистических стран», — доверительно сообщил Дюмону один высокопоставленный и знающий польский товарищ. Автор завершает призывом к кубинскому режиму перейти к автономии также и в сельском хозяйстве, к федерациям небольших фермерских кооперативов. Он не боится дать название средству для улучшения экономики, — самоуправлению, — которое может отлично быть совмещено с планированием.
* * *
Либертарная идея после некоторого перерыва вышла из тени, в которую она попала из-за действий ее недоброжелателей. В значительной части мира человек сегодня выступает в роли подопытного кролика государственного коммунизма, но только теперь проявляются результаты этого опыта. Коммунизм внезапно обращается к черновым наброскам нового общества самоуправления, которое пионеры анархизма рисовали в XIX веке, обращается с живым любопытством и зачастую извлекая из этого пользу. Конечно, он не использует их целиком, но извлекает из них уроки, получает вдохновение для того, чтобы попытаться разрешить задачу, поставленную на вторую половину ХХ столетия: сломать экономические и политические путы того, что слишком просто назвали «сталинизмом», и сделать это, не отказываясь от фундаментальных принципов социализма. Напротив, он стремится сделать это таким образом, чтобы обнаружить или заново открыть формы подлинного социализма, то есть социализма, объединенного со свободой.
