ЛИБЕРТАРИАНЕЦ КАК КОНСЕРВАТОР
Другой, сокращенный вариант этой статьи был прочитан в августе 1984 года в виде доклада на четвертом годовом собрании Общества Эрис в Аспене, Колорадо.
Я обещал обсудить сегодня, грубо говоря, тему «либертарианца как консерватора». Лично для меня это настолько очевидно, что я даже и не знаю, что сказать людям, которые до сих пор каким-то образом связывают либертарианство со свободой. Либертарианец — это просто член Республиканской партии, который курит траву. Будь моя воля, я бы лучше обсудил что-нибудь более спорное, например, «фаллический оргазм как миф». Но поскольку посещение мною этого собрания оплачено почтенным распространителем почти полной библиотеки по гнусным розыгрышам и грязным уловкам, мне неудобно выйти на подиум и начать нести отсебятину. Итак, мне, как велено, действительно придется расчленить здесь священную корову либертарианства — но позволю себе заодно пару раз двинуть левой в правую сторону, от себя лично. И я не собираюсь упрощать себе жизнь. В принципе, достаточно было бы отметить любовь либертарианской партии к рыночному капитализму в духе Трехсторонней комиссии, оставить вас и пойти на все четыре стороны искать бесплатное пиво. Пяти минут хватит, чтобы сказать: всякий, пытающийся тушить пожар огнем, рано или поздно сгорит.
Однако если бы я ограничился этим, кто-нибудь обязательно вскочил бы и сказал, что либертарианская партия предала либертарианское дело — как христиане, которые утверждают, что их поведение примерно за последние 1900 лет не может дискредитировать само христианство. Бывали либертарианцы, которые пытались вырвать либертарианство из когтей либертарианской партии, — точно так же, как некоторые христиане старались отнять христианство у «христианской цивилизации», а некоторые коммунисты (я сам таким был) пытались защитить коммунизм от коммунистических партий и государств. Эти люди (я в том числе) хотели, как лучше, но у них ничего не вышло. Либертарианство и есть правомаргинальнаяпартократия — так же, как социализм и есть то, что восточноевропейские диссиденты называют «реальным социализмом»: практикующий государственный социализм с очередями, нормами, коррупцией и принуждением. Но это либертарианское пугало, и без того падающее, мне валить не хочется. Ну да, одна из фракций рейгановских правых присвоила себе, подлым образом отделив от других, такие либертарианские лозунги, как дерегуляция и волюнтаризм. Идеологи возмущаются Рейганом, опошлившим их принципы. Ах, бедолаги! Только почему-то те принципы, которые он выбрал для опошления — это именно их принципы, а не мои. Меня эти свары не интересуют. У меня есть куда более глубокие причины рассматривать либертарианство как консерватизм.
Цель моей критики — это то, что объединяет всех либертарианцев и между собой, и с их злейшими оппонентами. Либертарианцы служат государству — тем лучше, чем больше они выступают против него. В глубине души они просто хотят того же. Но нельзя хотеть того, что хочет государство, и не хотеть при этом самого государства, поскольку то, что ему нужно — это и есть условия, про которых оно процветает. Мой (неконструктивный) подход к современному государству — рассматривать его как интегрированную общность. Глупые догматические теории, называющие государство паразитическим наростом на теле общества, не могут объяснить ни его выживание в течение многих веков, ни его ползучее проникновение все дальше в бывшую область свободного рынка, ни то, что подавляющее большинство людей — в том числе очевидные его жертвы — принимает его.
Гораздо более вероятно, что государство и (по крайней мере) этот вид общества живут в некотором (пусть гадком) симбиозе; что и государство, и такие учреждения, как рынок и базисная семья, суть различные формы иерархии и управления. Они не всегда существуют в гармонии друг с другом (здесь как раз можно упомянуть их борьбу за территорию), но их объединяет желание передавать все конфликты на рассмотрение элиты или экспертов. С одной стороны, демонизировать авторитарные манеры государства и, с другой стороны, игнорировать абсолютно такие же, хотя и освященные контрактами, рабские отношения в крупных корпорациях, управляющих мировой экономикой — это худший вид фетишизма. Тем не менее (согласно самому крикливому из радикальных либертарианцев, профессору МюрреюРотбарду), нет ничего нелибертарианского в «организованности, иерархичности, работе по найму, денежных пожертвованиях со стороны миллионеров-либертарианцев и либертарианской партии». Тем самым либертарианство есть просто консерватизм под рационалистским, позитивистским глянцем.
