Тот вскоре нашелся, и мягко говоря, серьезно перетрухал, когда перед ним появился, не похожий на себя Егор.
— Олег, спокойно — это я. Ты как не ранен?
— Да ну тебя, я чуть не обделался. Нет.
— А вот этого не надо — запах привлечет, кого не следует. Ты давай к вещам, заодно и прикроешь, если что, а я освобожу наших…
— Ты? Как?
— Жестко — Ответил Егор, и, растворяясь в ночной мгле, исчез, оставив снайпера в полном недоумении.
— Аналитиком ты мне больше нравился, чем таким странным коммандос…
— Это нечто другое, считай — боевой транс.
К людскому поселению, вскоре двинулся, уже не совсем Егор, и не совсем человек — взращиваемый с подросткового возврата, лесной дух, обрел силу и вместилище. Он не стал ждать, когда все уляжется, и стал искать тихое место, для проникновения. Сколько сможет пребывать в таком состоянии, Егор не знал, и потому спешил, почти звериным чутьем, отыскивая нужный путь. Немного сбивали количество и острота звуков и запахов, но он искал определенные, и потому, скоро освоился. Его плененных спутников, развели по разным местам, кого-то в хижины, кого-то в клетки, имевшейся здесь, то ли псарни, то ли зверинца. Бывшие солдаты полковника, свою службу знали, и охраняли лазутчиков надежно. Что впрочем, не мешало им развлекаться.
Задание накрылось, и теперь нужно было спасать команду. Егор стремительно пробрался на территорию лагеря, замер, у одного из деревьев, и стал раздумывать — кого полезней, будет освободить первым?
— Наверное, того, кто попадется первым, кто ближе всех.
Вначале, он решил, что солдаты охранявшие лагерь, придерживаются основных правил устава, но те оказались, не такими дисциплинированными, и находились под воздействием, чичи. Напиток этот, изготавливался предельно просто, и был перенят у инков. Готовился он так: — женщины пережевывали кукурузные зерна до состояния пасты, а после, сплевывали получившуюся массу в жбан. Потом паста разбавлялась теплой водой, разливалась по глиняным бутылкам, и помещалась в темное сырое место. В удаленных от цивилизации районах Боливии, Эквадора, Колумбии и Коста-Рике до сих пор, ее делают и употребляют. Правда добавляют тмин или анис.
На этом напитке, солдаты и сидели, а значит, были веселы, расслаблены, и развлекались, как могли. Сейчас они забавлялись с Мигелем, крупным и жилистым метисом. После того, как он отказался говорить, сержанта подвесили за руки и избили, после чего перевесили вниз головой, руки связали, и, положив под ним раскрытый мешок со змеями, рывком опустили туда. Тут Егор и подоспел.
Словно вихрь ворвался он внутрь, и не давая никому опомниться, нанес серию выпадов. Удар, другой, заостренные колышки, вонзились в шеи, и двое солдат осели, третьему он вскрыл горло ножом, а последнему, вырвал кадык. Все тихо, без криков, только бульканье крови, да хрипы. Н миг из его горла, вырвался глухой рык, но он смерил дыхание, и метнулся к Мигелю. Тот не трясся в конвульсиях, не извивался, висел как куль.
— Наверное, готов — мелькнула у Егора, страшная мысль — жуткая смерть…
Он осторожно попытался стянуть мешок, и приподнять безжизненное тело, одновременно держа нож наизготовку, и ожидая мгновенного, смертоносного броска. Больше всего, его в эти мгновения мучил вопрос — сколько там змей, и каких именно? Сам он, скорее всего не делал ничего, но его поселенец, думал иначе. Нужно было сжать ткань мешка, сразу после головы Мигеля, и тогда возможен шанс… Один из тысячи.
Зажим, рывок, парень неожиданно дернулся и выплюнул откушенную голову аспида. Егор обомлел — это было невероятно, не сам факт, а то, что разведчик решился на это. Но сейчас, тот просто хапал воздух ртом, отплевывался, и вытаращенными глазами, смотрел на Егора.
— Спокойно — это я — Таран. Ну, ты блин даешь камикадзе… — Протянул тот, наконец.
— Отвяжи — прохрипел сержант — что было делать — либо я его, либо он меня…
Егор помог Мигелю освободиться, не выпуская из рук мешка, в котором, все еще что-то шевелилось — видимо билось в конвульсиях, и обыскал хижину. Не прошло и минуты, как мешок был охвачен петлей, сержант стерилизовался «чичей» влитой внутрь, а молодой аналитик, задумчиво вертел в руках трофейный теперь автомат Калашникова.
