Микико вылезла из воды и направилась в мою сторону. Я не сводила с нее глаз.
– Как я ус-та-ла, – нараспев произнесла она, подходя.
И почти в унисон я сказала:
– Ты здорово похудела!
– Честно? – Микико заулыбалась. По ее телу сбегали крупные капли, падали и разбивались о кафель.
– Честно – честно. Прямо-таки исхудала.
– А вес почти не изменился…
– Значит, ты просто подобралась.
– А у тебя лицо похудело. – Микико тоже решила сделать мне комплимент.
– Да ну? – теперь пришла моя очередь улыбаться.
– Ну давай еще неделю сюда походим, и все.
– Хорошо.
– Ну что, отдохнем немного – и в воду? Последний заход.
– Давай.
Микико пошла к крану с питьевой водой, а я поднялась на ноги.
С тех пор, как мы начали ежедневно ходить в бассейн, прошло около месяца. Нельзя сказать, чтобы занятия плаванием давались нам легко – я продолжала работать в баре, Микико училась в университете, – но овчинка стоила выделки. Мы приходили сюда каждый день и плавали чуть ли не до изнеможения. Что может быть лучше плавания?
Март – конец фискального года, апрель – начало. За эту весну, с ее бесконечными вечеринками по поводу концов и начал, я поправилась на пять кило. Но меня смущало не столько количество прибавленных килограммов как таковое, сколько тот факт, что в результате мой вес перевалил за пятьдесят килограммов. Такого со мной отродясь не бывало! Я ощущала этот груз не только физически, но и психологически. Не зря же говорят – «в незнакомом теле – незнакомые мысли».
Но был в нашем доме человек, у которого дела обстояли еще хуже. Моя двоюродная сестра Микико после того, как бросила секцию гольфа, прибавила шесть килограммов. У нее изначально была склонность к полноте, а тут она перестала заниматься спортом и, вернувшись из университета домой, либо валялась на кровати с книжкой, либо шла с подружками в какой-нибудь клуб, паб или кафешку. Живя под одной крышей, мы виделись ежедневно, и каждый божий день она жаловалась на свой вес и говорила, что надо срочно худеть. В результате я начала чувствовать себя чуть ли не преступницей из-за того, что сижу, сложа руки, вместо того чтобы бороться с лишним весом.
– Саку, надо что-то делать! – в один прекрасный весенний вечер сказала Микико. Мы с ней как раз поужинали раменом[11] в ближайшей забегаловке и теперь возвращались домой.
– Угрызения совести после ужина? – попыталась пошутить я.
– Надо взять себя в руки!
– Но ведь мы очень вкусно поужинали. Нам не о чем жалеть – оно того стоило, – сказала я.
– Я точно так же подумала. Еще до того, как мы есть начали. – Микико засмеялась.
И тут мне в голову пришла идея.
– Слушай, Микико, а давай худеть вдвоем, чтоб не скучно было. Сядем на диету…
По-моему, это была отличная мысль. Мне почему-то казалось, что Микико обязательно согласится. Она неуверенно сказала:
– Худеть вдвоем?
– Ну да! Прямо завтра и начнем.
По дороге домой мы разработали стратегический план. Во-первых, садимся на диету, а во-вторых, начинаем ежедневно ходить в бассейн.
– Слушай, оказывается, в этом есть и кайф – идти вот так вечером домой и думать о том, что «надо что-то менять» и что «так дальше нельзя». Я просто вся дрожу от нетерпения. Скорее бы завтра! – возбужденно сказала Микико. – Наконец-то я чувствую, что живу.
– Ты просто мазохистка какая-то, – я засмеялась.
А потом, несмотря на тяжелые головы и плотно набитые желудки, мы все-таки нашли в себе силы немного полюбоваться луной. Вокруг было тихо – тихо. Пахло ветром.
И тут я поняла.
Жор, который нападает на нас в ночное время, – это бес. Он существует независимо от людей, сам по себе. Он лишает нас самих себя.
И алкоголь, и жестокость, и наркотики, и любовь – все это бесы. И диета, скорее всего, тоже.
Все наши чрезмерные пристрастия имеют одну и ту же природу.
Они не плохие и не хорошие. Они просто есть. А потом эти пристрастия либо надоедают, либо ты просто растворяешься в них. Третьего не дано. Даже если они тебе надоели, это ничего не значит. Они как волны, уходят и возвращаются. Сменяют друг друга, накатывая на берег. Бесшумно, но мощно.
Откатились, нахлынули и снова откатились.
Вечный пейзаж, смутно видный с берега человеческой жизни, которая есть сплошное чередование напряжения и расслабленности.
