Стас хмыкнул:
— Уж обойдусь как-нибудь.
— Ты очень странный, — человечек недоверчиво покачал головой, — все люди — жадные, мерзкие и глупые создания…
— Ауч, — Стас принял вид оскорбленной невинности, — в одном предложении мне еще ни разу столько «приятных» эпитетов не давали. И это после того, как я просто отдал тебе твои вещи? И даже попросил прощения?
Кажется, лепрекон немного смутился и начал бормотать что-то, отдаленно похожее на извинения. Баллотин, не меняя выражения лица, усмехнулся про себя. Похоже, ему действительно попался сказочный персонаж — такой наивный. Для современного студента определение «жадный» — почти комплимент. Тем более, что группа, в которой учился Стас, подобралась своеобразная — каждый считал своим долгом отточить мастерство подколок и стеба. Причем жертвами становились все окружающие. Хорошо, что Баллотин не жил в общаге — иначе вообще забыл бы, как нормально общаться с людьми. А так хоть родители его вовремя одергивали, и он научился не хамить совсем уж открыто в каждом предложении.
Разговорить «зеленого человечка» оказалось неожиданно легко. Дело в том, что все лепреконы живут довольно уединенно — небольшими семьями или вообще поодиночке — и собираются вместе только несколько раз в году на важные праздники. Так что Патрику, как он сам представился, банально было не с кем поговорить. И да, Патриками у лепреконов назвали всех первенцев мужского пола, традиция такая, ничего не попишешь. Доходило даже до того, что и девочек так именовали, если в семье был всего один ребенок.
Через полчаса Баллотин уже лежал на животе, подперев подбородок руками, и слушал сказки — истории из повседневной жизни обычного лепрекона.
Ближе к обеду Патрик засуетился, помялся немного и пригласил Стаса к себе в гости, на что тот с восторгом согласился. Но чтобы попасть в гости, надо было пересечь ручей. Лепрекон полез в заросли густой травы на берегу и вытащил небольшую лодку, за это время Баллотин успел разуться и закатать штаны до колена, чтобы не замочить. На другом берегу прямо у корней большого развесистого дуба стоял маленький кукольный домик, точнее это Стасу он казался кукольным, а вот лепрекон в нем жил.
Обед проходил на свежем воздухе. Хозяйственный Патрик расстелил на траве скатерть и расставил блюда с угощением, от которых Стас вежливо отказался — еще бы, для него какие-то крохотные жареные птички были размером с муху, и в ответ достал свои припасы — чипсы и конфеты, к тому же в боковом кармане рюкзака обнаружился батончик Сникерса. Лепрекон пришел в восторг от шоколада — он его никогда раньше не пробовал, а Баллотин только завистливо вздохнул:
— Я в детстве мечтал уметь по желанию уменьшаться, чтобы можно было в шоколадках себе целые дома выгрызать, — свою половинку батончика он уже съел, а Патрику второй хватило бы на несколько дней.
Стас еще раз перетряхнул рюкзак, потом пошарил в карманах джинс. Карманов было восемь и всяких полезных вещей в них было навалом — леска с крючком, фонарик, складной нож с множеством всяких дополнительных приспособлений вроде пилочки для ногтей и штопора, зачем-то моток тонкой проволоки, билеты на автобус, старая записная книжка, зажигалка и пластмассовая коробка, в которой оказалась соль. Как все эти предметы там оказались, даже сам Баллотин не мог предположить, но, к сожалению, ничего съедобного больше не нашлось.
После обеда Патрик курил трубку, с удобством расположившись в кресле-качалке, а Стас все порывался сказать, что в его возрасте это как-то странно, но решил держать свое мнение при себе. Сейчас была его очередь рассказывать истории, и лепрекон хохотал над героической эпопеей «Как я работал вожатым в детском лагере». Потом Баллотин рассказал несколько смешных историй про свою школу, и неожиданно задался вопросом:
— Патрик, а откуда ты знаешь русский язык?
— Русский? Руссы захотели выделиться и придумали свой собственный язык? — Патрик пренебрежительно фыркнул, — Все земли говорят на одном языке, кроме великих чародеев. Болтают, что у них есть свой язык, но возможно это только слухи.
— Но как же так? Подожди, — Стас достал из рюкзака блокнот, взглянул на него и пораженно замер. — Что за?..
