Деб привычно, поскольку проделывала это не первый раз, взобралась Нику на шею и устроилась там поудобнее, спустив ноги и придерживаясь ими за торс мужа:
— Отличная идея! Так мы сэкономим бензин, не загрязним окружающую среду и сможем избежать противных пробок, в которых меня тошнит. Ну, поехали. Твои рассказы о России заставили меня полюбить эту страну.
— А как же движение феминисток?
— А я не феминистка. Мне нравится идея страны, где женщины ездят верхом на мужчинах. Потому что, что?
— Что?
— Экология! — Деб сама подтрунивала над своим увлечением движением «зеленых».
Они еще скакали некоторое время по дому, как расшалившиеся школьники, и только подустав, начали грузить вещи в старенький «фордик» залихватского ярко-синего цвета.
* * *
К живой изгороди, что отделяла их дом от соседнего участка, подошла женщина и стала наблюдать за погрузкой. Деб стояла у машины, помогая утрамбовывать вещи. Ник таскал сумки из дома. Когда в целом операция была завершена, крышка багажника захлопнута, а «фордик» недовольно осел на задние колеса, соседка махнула рукой:
— Привет!
— Привет! — хором ответили Деб и Ник. «Ну, — подумал Ник. — Сейчас она спросит, как дела, а мы ответим, что замечательно. Потом она спросит, еду ли я в Россию, хотя уже спрашивала об этом и вчера и три дня тому назад. И мы ответим, что да, я еду в Россию. Тут она пожелает счастливого пути и спросит, скоро ли я вернусь…»
Ника несколько утомляли эти нескончаемые и постоянно повторяемые всеми диалоги. Это была какая-то странная, растянутая во времени форма вежливости. Там, где другой нации хватало двух слов типа «здравствуйте — здравствуйте», американцам непременно хотелось завязать некое подобие светской беседы.
— Как у вас дела? — спросила соседка.
— Хорошо! — ответили Ник и Деб и широко разулыбались, как того и требовал ритуал.
— Ник едет в Россию? — тоже улыбаясь спросила соседка.
Ник несколько виновато развел руками, дескать, глупо отпираться, действительно еду:
— Да, в Россию.
— Берегите себя, — вдруг довольно проникновенно попросила соседка. — За то время, что вы тут живете, я очень привязалась к вам. И потом, кто же будет помогать Джону чинить его машину?
Ник неплохо разбирался в технике, и она его зачарованно слушалась. Он действительно один раз помог Джону, мужу соседки, когда тот пытался реанимировать «крайслер» 63-го года, который зачем-то стоял у них в гараже. В тот раз им даже удалось запустить мотор, Джон был счастлив, собирался продолжить на следующей неделе, но так больше и не собрался. Было как-то странно, что соседка вспомнила об этом, и вообще, вся сцена вызвала некоторое чувство неловкости.
— Я всего на неделю, — попытался легко откликнуться на ее слова Ник, но ответ прозвучал капельку фальшиво. — До скорой встречи!
— До свидания, мой мальчик. Храни тебя Господь!
* * *
Они весело забрались в машину, которая нехотя тронулась и вырулила на подъездную дорогу. И Ник, и Деб пытались не подавать вида, что безудержное веселье их покинуло, сменившись чуть истеричной нервозностью.
Впрочем, тучка была небольшой. Езда, до которой оба были большие охотники, разогнала неприятное чувство.
«Собственно, — думала Деб, поглядывая то на автостраду, что споро неслась им под колеса, то на профиль мужа, который чуть улыбался и тоже поглядывал на нее. А когда рука была свободна от переключателя передач, ласково теребил ее плечо. — Собственно, миссис Уинтер просто отнеслась к этой поездке серьезно, в то время, как и для меня, и для Ника это лишь какая-то очередная эскапада его игры. Он так же просто прыгает с парашютом, таскается со своей группой по горам, ловит рыбу, лупится с кем-нибудь на местном чемпионате по каратэ. Все у него получается легко, весело. Вот и в ту страну он так же хочет съездить. Или я ошибаюсь?»
Она посмотрела на Ника. Но тот как раз очень удачно обогнал какой-то бензовоз и, весело улыбаясь, взглянул на Деб.
«Красноармеец! — нежно подумала Деб. — И машину водит как сумасшедший: у нас не принято скакать из ряда в ряд, но мне нравится.»
Тут они въехали в пробку. Машины ехали медленно, время утекало, идея с магазинами дала легкую трещину.
