Действовать приходилось очень осторожно: надо было проделать все так, чтобы не оставить следов на вековом слое пыли, покрывавшем наружные стены и многочисленные выступы здания гостиницы.
Ник перекинул ногу через подоконник, но поставил ее не на удобный карниз, а на чуть выступающий из стены крюк, к которому крепилась водосточная труба. Веревку, чтобы она тоже не оставила следов, пришлось пропустить сквозь ручку оконной рамы.
Ник перенес свое легкое, компактное и послушное тело наружу и начал быстро спускаться на нижний этаж.
На его счастье, обратить внимания на его действия никто не мог: фонари стояли довольно редко, и их свет тонул в непомерно разросшихся в переулке липах, окутывающих своей листвой фасады домов.
Сам спуск занял не более пяти секунд. На нижнем карнизе Ник на мгновение приостановился, прислушиваясь не столько ушами, сколько всем своим чувствительным к опасностям телом. Все было спокойно. Не то чтобы он не ощущал, опасности, нет, Она былa, но она была там, где и должна была находиться. Было бы страшнее, если бы опасности он не чувствовал вовсе. Ник для себя отметил, что все спокойно.
* * *
Ник вышел из бара до того, как Младший направился в места общего пользования. Тот еще выпил, закусил орешком, глянул на длинноногих проституток, обосновавшихся за его столом. Потом зыркнул в сторону одного из своих людей, которые сторожили вход в бар.
Тот немедленно покинул пост и подошел к Близнецу с вопросительным выражением лица.
— Ну, чего, кто тут сегодня? Совки есть?
— Нет, я у Жеки спрашивал, — бодро ответил охранник. — Только девочки и фирма. Постояльцы. Интуристы.
— Понятно. Лом где?
— В сортир пошел, проверять… Тут как раз появился Лом:
— Все чисто, Близнец. Пошли, я у дверей постою.
Всеми людьми, пришедшими с Близнецом в бар, владела легкая нервозность, так же, как и самим Близнецом. Они пришли сюда не развлекаться, как обычно, а демонстрировать развлечение. При всей проверенности места, близость к Младшему означала теперь отнюдь не вседозволенность, как раньше, а настоящую опасность. Все, даже не особенно задумывающиеся «шестерки», каким-то своим чутьем понимали, что теперь на очереди либо Младший, либо Старший. И рядом с ними находиться— все равно что подставлять себя за просто так под пули.
Бандиты были непривычно мрачны, почти не пили, грубо одергивали быстро пьяневших и оттого веселившихся проституток, тревожными напряженными взглядами постоянно обшаривали полутемный зал бара.
Младший тоже не мог расслабиться, но, не умея себя сдерживать ни в чем, проявлял мандраж более обильной, чем обычно, выпивкой и тем типом неврастенично-наглого веселья, которое отдавало уже не бесшабашностью, а обреченностью. Чувствуя себя при этом чуть ли не героем, он пьянел не столько от алкоголя, сколько от ощущения опасности, и даже стремился к ней. Обеспечив себе, однако, относительную безопасность за спинами телохранителей, которых было вокруг него не мало.
Близнец поднялся со своего кресла и, оттолкнув с дороги колеблющуюся тростиночку танцующей в одиночестве пьяной проститутки, вышел из бара в тихий, ярко освещенный по сравнению с баром коридор.
Ковер гасил шаги, коридор был пуст. Тут было как-то спокойно. Младший решил, что в бар возвращаться не стоит. Достаточно того, что он там появился. А допить можно будет у себя в узкой компании и совершенной безопасности.
— Скажи ребятам, чтобы собирались, — бросил он через плечо одному из охранников что сторожили вход в бар. — Сейчас отолью и двинем отсюда…
Лома он решил от себя не отсылать. Пусть действительно постоит у дверей, пока… Чем черт не шутит? А береженого, как известно, еще и Бог бережет. _^ Он толкнул дверь с силуэтом мужчины и вошел в белоснежные чертоги интуристовского туалета…
* * *
Ник выполнял движения, совершенно ни о чем не думая. Он был абсолютно сосредоточен на том, чтобы в точности выполнить намеченный план. Встав ногами на карниз шестого этажа, он, не задержавшись ни на секунду, перекинул веревку петлей через водосточную трубу. На всякий случай. Чтобы ее не мог никуда отбросить ветер: хотя погода была, тихая, не следовало пренебрегать никакими случайностями, на которые так Вогата прихотливая человеческая судьба. Особенно в те моменты, когда человек от нее зависит.
