— Дальше, дальше! — торопил он.
— Молодой человек, — мерным тоном докладывала ясновидящая, — пользуется услугами одного человека… Я вижу и его. Плотный, коренастый, с проницательными глазами и таким же умом. Этот человек — гроза всех преступников! Ради высокого вознаграждения он стал на сторону юноши…
— Что же, этот сообщник — сыщик?
— Да! И он об этом сильно хлопочет. Помимо помещения старика в сумасшедший дом, он хлопочет и о том, чтобы совершенно разлучить его с преданными старику друзьями!
— А этого сыщика ты видишь или нет?
— Вижу! — твердо произнесла ясновидящая. — Но теперь у него не бритое лицо, а обросшее белой, длинной бородой. Лоб, щеки и подбородок изрыты морщинами, Все это есть, но ничего этого нет.
— Как же это: есть и нет? — по-видимому удивился престидижитатор.
— Он переодет и загримирован, — был ответ.
— Где он, здесь?
— Пятый ряд, третий стул, правый проход, — скороговоркой произнесла Нора. — С ним и тот, кто хотел лишить свободы своего деда.
— Имя переодетого! — резко прокаркал Аддисон.
— Трудно прочесть. Буквы стоят вверх ногами. Ага. Читаю… Его имя… Ни-ко-лай… Кар-тер!
— Дайте свет! — топнул ногой профессор.
Зал моментально был освещен. Все вытянули шеи, заглядывая в задние ряды, на которые указывала ясновидящая.
— Джонсон! — обратился Аддисон к геркулесу-негру, стоявшему у двери. — Подойди к джентльмену с приклеенной бородой и в парике и попроси его немедленно покинуть зал! Он проник сюда под вымышленной фамилией, обманным путем получив входной билет!
— Будет выполнено! — проговорил негр, направляясь к пятому ряду.
Роберт Брент вскочил со своего места.
— Негодяй! — загремел он на весь зал. — Я сумею прекратить твои гнусные проделки!
Он, наверное, кинулся бы на Аддисона, если бы его спутник силой не удержал его.
В это время поднялся со своего места еще один зритель: лысый старик, опиравшийся на палку с золотым набалдашником. Он оперся левой рукой о спинку кресла, а правую, с угрозой протянул по направлению к своему внуку:
— Прочь с глаз моих, негодяй! — старчески злобно взвизгнул он. — Ты хотел запереть своего старого дедушку в дом умалишенных?! Этого я тебе никогда не прощу!
Скандал готов был разгореться. Ник Картер (спутник Брента был не кто иной, как знаменитый нью-йоркский сыщик) схватил его за руку и насильно вывел из зала. Спустившись по лестнице вниз, они надели свои пальто и шляпы и даже не взглянув на негра, провожавшего их, вышли на улицу.
* * *
Картер привел дрожавшего от негодования Роберта к себе на квартиру.
— Не стоит волноваться, мистер Брент, — начал он, сидя в комнате, где он обыкновенно гримировался, и тщательно смывая краску. — Вот вы выходите из себя. Что же мне-то прикажете делать? Ведь мне нанесен еще более тяжелый удар, чем вам! Я так тщательно, так искусно загримировался — и меня узнали! Сознайтесь: вы бы ведь не узнали меня под гримом?
— Ни за что, мистер Картер! — с живостью подтвердил Брент. — В этом парике, с бородой, горбом и бесчисленными морщинами вы были неузнаваемы! Ну, кто угодно, только не Ник Картер! Ведь вы изменили даже выражение ваших глаз! Я уверен, что вас не узнали бы даже ваши помощники!
— Так оно и было, мистер Брент, — улыбнулся Картер. — Я увидел на улице, едучи уже к вам, моего помощника Дика. Желая проверить, насколько мне удался грим, я вышел из автомобиля, прошелся раза два перед самым носом своего двоюродного брата, как бы нечаянно наступил ему на ногу и извинился. И вот, Дик не узнал меня, а Аддисон раскрыл мое инкогнито сразу.
— Но ведь не верите же вы в раздвоение личности, телепатию и тому подобную чепуху? — с беспокойством спросил Брент.
— Как вам сказать? — пожал сыщик плечами. — Не… знаю. Может быть, в негодяе и действительно есть запас магнетизма. Но если только медиум не спит, а все ее фокусы — притворство, то она губит свой талант, потому что в таком случае она гений сценического искусства!
— Я никогда бы не поверил, чтобы вы, Ник Картер…
— Подождите же! Дайте мне досказать до конца! Во всем этом «раздвоении личности» нет смысла или его очень мало. Но я готов допустить, что она действительно спала. Тогда она, значит, говорила то, что ей внушал Аддисон. Я иду даже дальше и говорю: она действительно видела те сцены, о которых говорила с эстрады! Все это достигается внушением!
