Слуга вышел, но через минуту вошел снова и громко доложил:
— Мистер Жорж Кеннан!
Картер сразу узнал в нем дельца, несколько лет тому назад совершившего под другой фамилией не совсем чистые операции и, благодаря этому, обогатившегося очень быстро. Хотя столкновений с судом у Кеннана не было, но лица, подобные ему, стояли у Ника Картера записанными на «черном листе»… Сыщик всегда говорил, что такие дельцы стоят на границе дозволенного и недозволенного. Стоило не удаться какой-нибудь операции и господа, подобные Кеннану, не побрезгуют и незаконными путями.
— М-р Кеннан? — приподнялся Картер.
— К вашим услугам, — неуклюже раскланялся толстяк.
С этими словами он подошел к сыщику и протянул ему руку, которую Картер, однако, не пожал, а просто сделал жест правой рукой, приглашая гостя садиться. Кеннан даже не заметил этого рассчитанного игнорирования и спокойно опустился в мягкое кресло. Теперь он был ярко освещен солнцем и Картеру было очень легко наблюдать за его лицом.
Кеннан, идя к Картеру, был уверен, что встретит в нем заурядный тип частного сыщика: беспокойно ласкового, услужливого, приторно любезного. Но поведение Картера невольно импонировало даже и ему и он начал очень смущенным тоном:
— Меня послал к вам мистер Малорей. Он сказал, что советует мне обратиться именно к вам. Вы знаете мистера Малорея?
— Знаю, — спокойно произнес Картер. — И даже считаю его одним из лучших своих друзей. Итак, вас послал ко мне Джемс?
Кеннан поиграл перстнями на руках, чтобы блеск бриллиантов бросился в глаза сыщику, и продолжал:
— Я до сих пор думал, что для раскрытия моего дела достаточно простого заявления полиции.
— Рекомендую вам так и поступить, — послышался спокойный ответ.
— Нет уж! Я обращаюсь к вам! Полиция в этом деле только оскандалилась!
— Возможно, — лаконично произнес сыщик.
Этот лаконизм ответов коробил Кеннана: ему было немного не по себе.
— Скажите мне, дорогой Картер… — начал толстяк.
— Мистер Картер, — поправил его сыщик.
— А… да… Э… — замялся Кеннан. — Итак, дорогой мистер Картер, — вы позволите выкурить у вас сигару?
С этими словами он вынул из кармана массивный золотой портсигар.
— Сделайте одолжение! Прошу выкурить одну из моих, — любезно отозвался Картер, подвигая гостю сигарный ящик.
— Не откажусь, не откажусь, — потянулся Кеннан к великолепным сигарам, любимой марке сыщика. — Не откажусь, тем более, что мои сигары я получил в подарок от человека, о котором до сих пор не знаю: друг он мне или враг.
— Итак, какое у вас дело? — перебил его Картер.
— О, со мною приключилась такая история, что я шлю проклятия небу каждый раз, как вспоминаю о ней!
— Охотно вам верю, мистер Кеннан, — сухо отозвался Ник Картер. — Но… поторопитесь с вашим рассказом, так как времени у меня в распоряжении немного.
— О, мой рассказ будет не долог: у моей жены украдены все бриллианты и драгоценности!
— Обыкновенное явление, — отозвался Картер.
— Да, это для вас! — загорячился толстяк. — А я потерял 50 тысяч долларов! Да и то только потому, что это было куплено по случаю у одной разорившейся графини! Знаете, когда тебя умоляют купить — нет духу отказать, ведь жалко человека. Ну, я и купил!
— За четверть стоимости, — брезгливо произнес сыщик. — Недурной гешефт! Все расчет и один только расчет!
— О, я всегда великолепно рассчитываю! — похвалил себя толстяк, совершенно не понявший тона, которым с ним говорили. — Итак, драгоценности моей жены исчезли, а наша тупоголовая полиция, провозившись с делом целую неделю, объявила мне, что украденного не вернуть и что не стоит и пытаться раскрыть это дело! Ну, скажите, разве это не возмутительно?!
— Значит, драгоценности украдены? — рассеянно вставил Ник, закуривая сигару.
— Это я уже говорил вам! — недовольным тоном произнес Кеннан. — Но как украдены? Самым наглым образом! Нас ограбили на большой дороге, чуть ли не на виду города! Ну, потерю денег я еще переживу как-нибудь! Слава тебе, Господи, не разорюсь я от потери пятидесяти тысяч долларов! Но ведь это еще не все! Во-первых, жена моя от нервного потрясения захворала и лежит теперь больная; во-вторых, мы из-за этой истории поссорились с Грегамами (знаете их, мистер Картер? Это великолепное семейство!), а у меня с самим Грегамом наклевывалось дельце, на котором я бы заработал не менее ста тысяч долларов. И это вы называете обыкновенным явлением? Это насилие, наглость и больше ничего!
