— Не смейся, — он сжал ее запястья сильнее. — Просто смотри.
— Хорошо.
Патрик довольно хмыкнул. Он не отрывал глаз от зеркала.
Ралли перевела дыхание.
— Договорились, — пообещала она, — я не буду смеяться.
Когда на следующее утро Ралли сидела в своей мансарде, она не могла сосредоточиться на статье. Патрик продержал ее полуобнаженной около часа, потом одел в чистые спортивные штаны и футболку и отослал домой на такси, даже не чмокнув в щечку. Вначале ночь была великолепна, потом необычна, а потом просто закончилась.
— Что за черт! — громко, ни к кому не обращаясь, выругалась Ралли. Она повторила это несколько раз.
Ралли посмотрела на экран компьютера, там был открыт путеводитель по ноябрьской Франции. Ралли собиралась написать статью не о празднике божоле, а о традициях этого ежегодного праздника вина, которое приветствуют, выпивают всего за одну короткую ноябрьскую неделю, а потом предают забвению. Но этим утром Ралли не могла сосредоточиться на вине. Она вспоминала о четырех тысячах долларов, обмотанных вокруг ее шеи прошлой ночью, и о том, что секса все равно не было.
— Какого черта? — повторила она.
Зазвонил телефон. В трубке послышался голос Сабрины.
— Ну, — потребовала она отчета, — как он?
Ралли обдумывала, что сказать. Обычно она обсуждала самые интимные подробности с Сабриной и Ким. Но на этот раз, хотя ей жутко хотелось проболтаться, особенно о стоимости платья от Нарцизо Родригез, внутренний голос подсказал ей этого не делать.
— Он меня не поцеловал, — произнесла она.
— Ха, — среагировала Сабрина. — Как обстоят дела с поездкой? Уже зарезервировала места? Волнуешься?
— Мы не целовались, — рассеянно повторила Ралли.
Ралли встречалась с Патриком семь пятниц подряд. Он никогда не звонил ей на неделе. Он звонил ей в пятницу, встречал у «Сакса», тратил на нее тысячи долларов, вез ужинать, потом домой, где срезал ее платье и держал за руки перед зеркалом. Патрик, как догадалась Ралли, следовал негласным правилам ритуала и ожидал от нее того же. Платья всегда были очень простыми, чистый шелк от Бадгли Мишка или Памеллы Деннис. Они были однотонные: черные, темно-синие, темно-бордовые — платья потрясающе смотрелись на Ралли, пока их не разрывали надвое и не обматывали вокруг шеи. Патрик держал ее запястья за спиной, заставляя смотреться в зеркало. Он никогда не целовал, не ласкал, никогда не пытался снять с нее белье, никогда не разговаривал с ней. По истечении часа он отсылал Ралли домой в чистых штанах и футболке.
Ралли была напугана и заинтригована Патриком. На третьем свидании она решила испытать его. Надевая платье в «Саксе», Ралли оставила лифчик, но трусики сняла. Позже, вечером, когда Патрик разрезал платье пополам, он фыркнул и отпрянул назад. Ралли обернулась и подошла к нему, пытаясь поцеловать и положить его руку себе на бедро.
— Давай же, — шептала она.
Патрик свирепо посмотрел на нее и оттолкнул.
Ралли не сдавалась.
— Дотронься до меня, — стонала она, — возьми меня.
— Нет, — прошипел Патрик. Он сложил руки на груди.
Ралли стояла перед ним, стройная и порочная.
— Что здесь происходит, черт возьми?
Патрик смерил ее взглядом.
— Ты делаешь то, что я прошу. Пытаешься увидеть себя моими глазами.
— О, правда! — Ралли тоже сложила руки. — Как насчет того, чтобы делать то, чего хочу я?
— Если ты этого хочешь — уходи.
Ралли почувствовала унижение, слезы наворачивались на глаза.
— Я не понимаю, — ее голос звучал покорно. — А мы не будем… целоваться? Заниматься любовью? Я хочу сказать… Ты этого не хочешь?
— Я хочу, чтобы ты ушла! — произнес Патрик.
Ралли открыла рот от удивления.
— Это бред, Патрик.
Его глаза недобро сверкнули.
— Я сказал, уходи.
Ралли ушла, не рассчитывая больше увидеть Патрика.
— Он хорошо целуется? — поинтересовалась Ким.
Они с Ралли сидели дома на диване.
— Он восхитителен, — солгала Ралли. Патрик ни разу не поцеловал ее.
Ким разглядывала французскую косу Ралли, которая стала неотъемлемой ее частью. Ким она не нравилась. Ей казалось, что волосы Ралли заслуживают лучшей участи.
— Вы встречались три раза, — продолжала Ким. — И всегда ты возвращалась в его одежде. Вы занимаетесь
