- Вот она, моя красавица, - сказал Вадик, показывая пальцем на свою машину - заметно неновую бандуру огромных размеров.
"Красавица", судя по всему, когда-то была цвета "мокрый асфальт", но долгие годы езды по суровой американской земле, во время которых машину ни разу не побеспокоили таким пошлым делом, как помывка, отразились на ней в виде очень своеобразной цветовой гаммы: серовато-буровато-коричневатой с редкими темными проплешинами там, где попавшая на корпус вода еще не успела проникнуть сквозь поры плодородного слоя земли до заводской краски.
- Знатная тачка, - сказал Игорь вежливо. - Что за марка? "Бугатти-Зингер"? Я не узнаю ее в гриме.
- "Шевроле Тахо", - гордо сказал Вадик. - Большому человеку - большая машина. Знаешь, сколько туда девчонок помещается, чтобы за город с ними рвануть?
- Не знаю, - признался Игорь. - Я последний раз с кучей девчонок катался в одноместной кабине трактора "Беларусь".
- Я тоже не знаю, - сообщил Вадик. - Ни разу не пробовал еще. Но много поместится, точно тебе говорю.
- Кстати, - сказал Игорь. - А ты ее мыть не пробовал? Говорят, что от грязи аэродинамика сильно страдает.
- Да пусть хоть подохнет эта аэродинамика, - равнодушно сказал Вадик. - У нас все равно бензин дешевый. А машину мыть вредно - краска царапается.
- Если не видно, какой цвет, - рассудительно сказал Игорь, - тогда в чем смысл беречь краску?
- Игги, ты странный какой-то, - заметил Вадик. - У тебя лысина какого цвета?
- Понятия не имею, - признался Игорь. - Ни разу ее не видел.
- Ну вот, - со значением в голосе сказал Вадик. - Но ты же ее волосами закрываешь, правильно?
- Это не я, - заспорил Игорь, - это организм.
- Да вы замучили со своими красками-лысинами, - не выдержал Сергей. - Поехали уже.
- Поехали, - сказал Вадик, открывая огромное багажное отделение своего "сарая". - Кладите вещи.
- М-да, - сказал Игорь, глядя на багажник, почти доверху заваленный всяким непонятным барахлом, среди которого попадались спортивные сумки, наполовину опустошенные упаковки какой-то еды и напитков, два мангала, один казан для плова и несколько удочек.
- Куда класть-то? - бестактно спросил Сергей.
- Да сверху, - беззаботно махнул рукой Вадик. - Даже если заднее стекло и закроет, я в зеркало все равно не смотрю.
- Почему? - заинтересовался Игорь.
- На такой здоровой машине можно не смотреть, - объяснил Вадик. - Включаешь поворотник, считаешь до трех и перестраиваешься. Остальное - их проблемы.
- Сколько аварий в год таким образом получается? - полюбопытствовал Игорь.
- Да немного, - пожал плечами Вадик. - Они обычно сами разбегаются. Плохо только то, что страховая все время процент увеличивает после выплат.
- У нас это решается просто, - встрял в разговор Сергей. - Переходишь в другую компанию - и все дела.
- Это у вас, - загрустил Вадик. - У нас же все в единой базе. Понапридумывали компьютеры, мать их…
С этими словами Вадик открыл переднюю пассажирскую дверь и предложил Игорю садиться. Тот заглянул в салон и сразу вслух вспомнил о сексуальных отношениях с какой-то очень абстрактной матерью.
- Что случилось? - всполошился Вадик.
- Да я просто по-нашему, по-русски, выразил свое восхищение, - объяснил Игорь. - Я знаю, что у вас в таких случаях говорят значительно более возвышенно - что-то вроде хоули щит или хоули крап, - но я поддался первой эмоциональной реакции.
Сергей заглянул в салон и понял, что именно вызвало у Игоря эмоциональную реакцию. Углубление под торпедой у пассажирского сиденья было завалено дикой смесью из пустых картонных стаканов с крышкой и трубочкой, коробок из-под пиццы, картонных упаковок от всякой тайской еды, обертками от шоколадных батончиков и так далее.
- Земля, - торжественно объявил Игорь. - Постапокалиптическое будущее.
- Ай, блин, - сказал Вадик, посмотрев на пассажирское сиденье. - Сори, прибраться забыл.
- Странно, что тебе крысы не напомнили, - заметил Игорь.
- Подкалывай, подкалывай, - добродушно ответил Вадик. - Ты еще скажи, что в твоей машине ни одного стакана или упаковки пиццы нет.
- Нету, - признался Игорь. - Я знаю, что после этого сильно упаду в твоих глазах, но нету. Честно говоря, я такую еду вообще не ем. Привык, знаешь ли, к домашней еде или к ресторанам.
