— Я вам одно скажу: по части баб Муссолини будь здоров!
Немного спустя на большом зеленом поле Юные итальянки выполняют в танцевальном ритме гимнастические упражнения по команде учителя физкультуры, стоящего на деревянной подставке с края поля.
— Р-р-раз, два, три, четыре… Пауза… Р-р-раз, два, три, четыре!..
Боже, до чего изящны движения Нардини! Руки ее движутся легко, словно молоточки по струнам фортепьяно. Бобо, стоя у кромки поля, внимательно, с восхищенным, мечтательным выражением наблюдает за ней. Наверно, сам того не замечая, он тоже плавно взмахивает руками, повторяя каждый жест Нардини.
Громкие аплодисменты с трибун, переполненных зрителями и представителями власти, награждают выступление Юных итальянок. Быстро построившись в колонну, они покидают поле.
А с краю уже выстроились авангардисты в трусах и майках; свою форму они сложили в сторонке аккуратными кучками, в одну линию, параллельную кромке поля. Среди них и Бобо. Маршируя с воинственным видом, под предводительством учителя, выходят они на зеленый прямоугольник. Воцарившуюся тишину нарушают отрывистые команды:
— Напра-а-во! Шаго-ом марш!
Отряд направляется прямо к трибунам. Но Бобо по ошибке в полном одиночестве вышагивает в противоположном направлении. Публика смеется. Кто-то из товарищей, скривив рот, окликает его:
— Бобо! Эй, Бобо!!!
Бобо в испуге и смущении поворачивается налево кругом. Поспешно, осыпаемый бранью, занимает свое место в рядах.
Отряд делится на три колонны, которые располагаются треугольником вдоль разложенной в середине поля огромной гирлянды цветов. Авангардисты наклоняются и начинают поднимать вверх на вытянутых руках эту колоссальную гирлянду.
По мере того как гирлянда поднимается, зрители видят, что это гигантский портрет дуче, составленный из многих тысяч цветов разных красок и оттенков. Темные цветы — для каски, шей, бровей и глаз, розовые — для губ, телесного цвета — для кожи лица, зеленые листья — для воротника мундира. В воздухе раздаются оглушительные аплодисменты — такие громкие, что заставляют трепетать лепестки несметного множества цветов, образующих портрет.
Все три группы авангардистов держат портрет на высоко поднятых палках. Бобо между двух соучеников, взволнованный, восхищенный, с головой погружен в царящую вокруг праздничную атмосферу… Однако перед взором его, оказывается, проносятся совсем иные картины…
Он видит себя и Нардини: взявшись за руки, они идут по длинной бархатной дорожке. За ними следует его брат с подушечкой, на которой лежат два обручальных кольца. У Нардини, хотя она по-прежнему в форме Юных итальянок, на голове длинная фата.
Они идут, освещенные солнцем, пока на них не падает какая-то огромная тень. Они останавливаются и поднимают глаза: перед ними высится портрет Муссолини. По цветам, образующим кожу лица, словно пробегает дрожь, цветочные губы раскрываются, и из огромного рта вырываются какие-то нечленораздельные глухие звуки… Потом мы различаем слова:
— Хочешь ли ты, авангардист Бобо Маркони, взять в жены Юную итальянку Альдину Нардини?
Еле слышным шепотом Бобо произносит традиционное «да». Он не в силах совладать с охватившим его волнением.
Воздух содрогается от рукоплесканий. Мы вновь видим Бобо — лицо у него залито слезами, он держит одну из палок, на которых укреплена гирлянда. В небе низко проносится самолет и разбрасывает над полем рой листовок, которые пляшут в воздухе, как обезумевшие бабочки.
К восьми часам вечера на городской площади еще ощутимы следы минувшего праздника. Из окон муниципалитета свисают полотнища флагов. У фонтана собралась кучка фашистов в форме; они слушают разглагольствования Мудреца. В глубине площади проходит, распевая, какая-то компания. Откуда-то доносятся даже звуки трубы. Мудрец чуть под хмельком.
— Соратники! — говорит он. — Нам обещали хлеб и работу. Но я вам скажу вот что: хлеб — оно, конечно, неплохо, но нельзя ли было бы заместо работы выдать нам вина? Не то сухой хлеб не лезет в глотку.
Общий хохот. Некоторые, пряча улыбку, отходят прочь. Один из чернорубашечников протягивает Мудрецу зажженную сигарету, Тот тянется за ней, но фашист, будто нечаянно, роняет сигарету в фонтан. Мудрец пытается поймать ее на лету, а все только того и ждали: пинками Мудреца сталкивают в воду.
