С Ларионом разговор был долгим. Разумник подробно рассказал о том пленнике, который сбежал от них в мертвом городе. Он уже хотел отказаться от своих задумок и с Хрычом, и с продажами алтарных камней, но боярин убедил приятеля, что обратного хода нет – в игру уже вовлечен Мург. Требовалось срочно подтвердить подозрения гнома, поскольку Еремееву очень не понравилось срочное желание Тагура встретиться.
– Гномам нужно дать цепочку, по которой они начнут раскручивать сеть. Цепочка должна порваться, когда чужаки решат, что алтарных дел мастер у них в руках. Тогда снова придут ко мне, ведь тот человек вышел на меня, значит, доверяет. И его осторожность после неудачи гномов будет еще более обоснованна.
О живой плети, которая превратилась в огненную, Ларион тоже рассказал много интересного. Прочитавший не одну сотню магических книг разумник обладал обширными знаниями, в том числе – и о преобразованных в оружие живых существах. Ползучие в этом смысле использовались чаще других животных.
Сегодня Еремеев снова поднялся до рассвета. Помимо обычного набора, прихватил кожаную флягу с водой болотного источника, плеть да пару емких накопителей. Один полный, другой пустой.
На сей раз ему не удалось не разбудить Зарину, а потому расставание получилось жарким. На прощанье супруга пригрозила:
– Не вернешься за пару дней – мы с Ладой отправимся на поиски. И не вздумай у всяких кикимор задерживаться, не то начну ревновать.
– Буду стараться. Мне-то времени много не нужно. Прийти, взглянуть на друида, помочь дубу-ведуну – и назад.
– Ну да, легкая прогулка, – закивала Зарина. – Одно непонятно – почему в эту прогулку можно брать лишь того, о ком не знал раньше?
– Вернусь – расскажу, любимая. В общем, за тем и направляюсь.
Покинув Крашен через западные ворота, Александр встретился с лешим.
– Здрав будь, хозяин леса. Как ночь провел? – поздоровался человек.
– И тебе не хворать, Данила, – ответил старик. – Ночь провел в думах тяжких о деле нашем непростом.
– Придумал чего?
– Задумка прежней осталась: являемся к великану, освобождаем – и ходу. Токмо мне, пожалуй, возвернуться предстоит, дабы задержать друида, пока ты станешь путь-дорогу к ведуну пролагать.
Еремеев отметил про себя, что леший изменился. Он стал намного решительней и смелее. Сейчас он сам подставлялся под дополнительный риск, что выходило за все рамки его прежнего поведения.
– Неплохая затея! Я вижу, ты шибко осерчал на друида поганого.
– А нечего этому аспиду свои порядки на моей земле устраивать! Кстати, водицу-то не забыл прихватить?
– Конечно взял. На нее токмо и надежда.
– Тогда нечего лясы зря точить! Нам поспешать надобно, порученец.
Леший открыл зачарованную тропу, ступив на которую оба умолкли. Александр старался глядеть только в спину идущего впереди, а потому сразу обратил внимание на недовольные взгляды старика. Тот постоянно озирался и щурил глаза, словно пытался разглядеть еще кого-то, шагавшего позади.
Еремеев не удержался и также пару раз обернулся. Кроме тянувшихся когтистых веток да страшных рож, мерещившихся в каждом кусте, ничего не заметил.
«Да, на зачарованных тропах лучше по сторонам не глазеть, еще родимчик хватит, да так здесь и останешься», – поежившись, подумал человек и остальную дорогу смотрел лишь перед собой.
Резко отступивший холод сообщил Александру, что с тропы они сошли. Практически сразу подал голос леший:
– Сознавайся, порученец, что нынче с тобой не так? Почему нас будто трое шагало по пути, для людей запретному? Я умаялся, словно полдня топал!
– Откуда ж мне знать, – пожал плечами Еремеев. – Я лишь прихватил с собой то, что болотный источник присоветовал. И ничего более.
– А ну, покажи!
Александр дотронулся до пояса на кафтане, и змея ожила. Она быстро разместилась в ладони человека, преобразившись в плеть, пока еще не огненную.
– Вот об этом мне говорил болотный источник. Дескать, захватить с собой то, о чем я не знал. Пришлось брать.
– Кто же так над гадиной поиздевался? – Леший осуждающе покачал головой.
– Не я. Трофей у лихих людишек был отобран.
– Ужель это от нее так тяжко топать пришлось? – Старик пребывал в глубокой задумчивости.
