Он заставил Азию испугаться, сделав её на миг ещё более привлекательной для обеих ребят. Просто её зрачки на секунду расширились.
"Ребята сразу почувствовали своё силовое превосходство, — подумала Азия, — и теперь ещё сильнее попадают в зависимость от меня. Вот какая я!", — подумала Азия.
"Пусть теперь думают, что они сильнее и показывают свою мужественность, только не оружие, а я буду смотреть на них такими глазками".
— Не пугайся, мы тебя им не отдадим, — нежно погладил Азию по плечику один из ребят, похлопав себя по карману со спрятанным пистолетом. И из растерянного и испуганного состояния Азия быстро перешла в улыбчивое. Сработал инстинкт, что её пожалели.
— Знаешь, я возбуждаюсь от прикосновений практически везде, особенно здесь, — и Азия смело переложила его руку вниз живота.
Другой парень, видя успехи друга, видимо запаниковал, и что-то сказал неразборчиво.
— Да конечно, — ответила опьяневшая от чувств и удовольствия Азия.
— Слушай, а ты когда-нибудь летала на поездах, — отвлёк почти мурлыкающую Азию своим вопросом другой парень. Этот неожиданный вопрос заставил Азию отвлечься от раздумий.
— Ух-ты, сейчас будет весело, — сказал он, заметив огонёк интереса в глазах Азии.
Ребята словно сорвались с места. Они весело куда-то бежали из вагона в вагон, из тамбура в тамбур, увлекая за собой девочку. От этого калейдоскопа картинок Азия совсем забыла про Энти, словно той и не было в её жизни. Наконец они остановились возле последней двери. За которой была видна лишь полоса света, разделяющая небо.
Девочка приподнялась на носочки, чтоб разглядеть что там. И тут она вспомнила, что на ней лакированные чёрные босоножки Энти. Воспоминание о минутной слабости вновь нахлынули на девочку. Азии стало немножко стыдно перед собой за события минувшей ночи. Хотелось скрыть всё произошедшее от себя самой в первую очередь. Но эти босоножки идеально сидели на Азии и делали её чуть-чуть выше одного из парней, которого видимо очень смущал этот факт. Другой парень помог расправить хвостик прижатый курточкой. Словно уже он должен был, о ней заботится.
— Так, а теперь закрой глазки, — сказал один из них, прижавшись лбом к её лбу как бы сверху.
— Как пожелаешь, — с игривой серьёзностью послушалась Азия.
Они открыли тяжёлую железную дверь, ведущую из вагона наружу. Азия ощутила прилив знойного вечернего воздуха нахлынувшего на неё.
— А теперь поднимайся вверх по лестнице и аккуратно не споткнись.
— Я и с открытыми глазами постоянно спотыкаюсь, — огорчённо произнесла Азия, — А вы хотите, чтобы я не споткнулась сейчас.
Излучающие свет волосы и белоснежная улыбочка в свете лун Альсары. Чёрная кожаная курточка и босоножки Энти, — Азия смотрелась просто сказочно и сексапильно со стороны.
— Теперь можешь открыть глаза.
Азия открыла глаза, как раз в этот момент ей в лицо ударил поток тёплого воздуха так, что она чуть отшатнулась назад. Огромное тёмно-синее, теперь казавшееся сферическим небо со скоплениями комет, галактик, чёрных дыр и прочего небесного мусора. Всё как обычно, но она словно плыла в песках, которые набегают на едущий паровоз как волны. Впереди был ещё вагон с углём, а она стояла на его краешке. Но уголь не обычный, а обкатанный, как морская галька. А ещё переливающийся всеми цветами радуги, антрацитовый как алмазы. Было в этом что-то сказочное. Уголь был ещё словно тёплый, будто излучал тепло накопленное под зенитным солнцем.
Венчал обстановку старинный паровоз с клапанами, поршнями и огромной конусообразной чёрной трубой из которой вылетало облако пара в бездонное небо прямо к разрушенным звёздам. Воздух был знойным, пустынным.
На горизонте сливалась линия земли и неба, там же сияли огоньки, как звёзды. Азия видела это во сне. Неописуемый многообещающий восторг не могли не заметить ребята. У Азии лишь пробежала мысль:
"Я ничего не упустила?".
Азия ещё была под впечатлением, когда ей бережно помогли спуститься назад в тамбур вагона и прижали спиной к стенке. Азия всё ещё не понимала, что происходит. Парни её ласкали и целовали, а один даже залез рукой в трусики.
Девочка не прикасалась руками ни к кому из них, а лишь плотно прижалась лопатками к стенке тамбура. К ней всегда проявляли много внимания, и она не считала возможным отвечать взаимностью, оставаясь пассивной.
