— Да, — с лёгкой грустью проговорила девочка.
— Ты сегодня целый день проведёшь со мной! Это не мои слова, это передал тебе Борода. — С ней говорил вышедший из тени купола человек в очках с круглой оправой, он был выше Азии на голову и слегка заикался. — Сожалею, но он срочно отбыл и просил меня присмотреть за тобой — это тоже его слова, я их переделал, так, как если бы это говорил он.
Азию он слегка развеселил и заставил улыбнуться.
— А как Вас зовут? — Игриво спросила девочка.
— А тебя? — Ответил на вопрос человек в оправе.
— Меня — Азия, а тебя?
— А я уже знаю, что тебя Азия, а как меня зовут, я не обязан отвечать. Я скрываюсь и никому лишнее не хочу рассказывать.
Азия засмеялась, он выглядел, как на допросе. Она чувствовала свою власть над мужчинами, но считала, что не должна этим пользоваться, просто сейчас ей очень хотелось.
— Хорошо, — Азия расстроено надула губки, — что мне надо делать?
— Пока ничего, ух, чуть не забыл, тебя нужно переодеть, хотя, по- моему сейчас все магазины закрыты, — он задумался, — ты будешь пить кофе?
— Что такое кофе?
Они не вернулись в купол, а вместо этого пошли в контейнерный городок, к её удивлению, контейнеры изнутри были значительно больше и удобнее, чем можно себе представить. Натяжные стены полностью скрывали их от соседей по контейнеру. Азии, конечно, досталось удобное кресло, в котором она сразу вспомнила, что всё ещё хочет спать.
— Так… не спать, не спать… — растревожил её слегка заикающийся собеседник, — мы же собирались пить кофе. — Он дал ей маленькую чашечку. Азия, ничего не ожидая, решила сразу выпить её содержимое, там было немного. — Аккуратней, он же горячий! — Собеседник явно запоздал, Азия уже сильно обожглась, она уронила чашку на пол и, не зная, как успокоить ожог, заплакала.
Человек в очках, (а как его называть?) быстро сбегал в вагончик и принёс холодной воды, другого не придумал. Он поил её из рук, сама она боялась пить, и утешал. Воспоминания про кофе останутся надолго…
Уже совсем рассвело, и Азия упрекающим голосом проговорила, когда они уже спокойно сидели, а собеседник пил кофе:
— Ты говоришь, он проснуться помогает, теперь понятно как.
— Да нет, просто ты не умеешь его пить, — снова оправдывался он, но уже с упрёком… — Слушай, мне говорили, что тебе нравятся девочки! — Такой вопрос был для Азии сейчас неожиданным, но предсказуемым.
— Уже все об этом знают? — сильно расстроено сказала Азия, но она и так уже была заплаканной.
— Нет, ты ничего не подумай, я просто смотрел запись, ну мне же надо знать, с кем мне работать.
— Мне нравятся стройные и красивые, мне нравятся все люди независимо от пола. И я бы уже забыла об этом, но нет, мне все напоминают, — она выглядела довольно растерянной. — Я люблю целоваться, прикасаться к красивому телу, меня вовсе нельзя в этом обвинять, — Азия проронила слезу, — но все упорно ведут себя со мной так, словно я прокаженная, потерявшая всякие моральные границы.
— Может быть, среди девочек это не распространено, — заумным знающим голосом сказал собеседник, — но ты даже не представляешь, как это заводит.
Азия вновь улыбнулась, её взгляд приобрёл лукавые нотки.
— Так, ни к чему рассиживаться, нам пора. — Он попытался её поднять, но Азия сразу не хотела никуда идти и пыталась сопротивляться, кроме того его голос был заикающимся и неуверенным, а Азия уже так хорошо примурлыкалась в раздвижном кресле.
— Та ну, давай никуда не пойдём.
Он взял её за руку, но девочка не собиралась вставать.
— Капризная девчонка, — он прикрикнул на неё, — если ты не пойдёшь сама, то я поведу тебя силой. — Азия еле подавляла улыбку. — Ну, хорошо, сама напросилась, — при этом он поправил очки.
Азия вся так расслабленно сидела в кресле, что он и не знал, за что взяться. Собеседник принял единственно правильное решение и взял её за ногу. Девочка инстинктивно начала потягиваться и вытянула носочек. Её ножки были такими изящными и возбуждающими, но собеседник принялся методично обувать на неё кроссовки. Потом приподнял спину и одел курточку. Азия не сопротивлялась, напротив, давала распоряжаться своим телом, как ему хотелось. Но она сама ничего не делала. Он одевал её, как маленького ребёнка, видимо вспоминая, как это делается. В конце он одел ей на голову кепку, просто он за неё отвечал и не хотел, чтобы у неё случился солнечный удар. Кепка закрывала ей глаза, и собеседник ещё долго пытался, поправить её.
