Снова в лабиринтах Альсары.
Азия приходила в себя достаточно долго, учитываю свою патологическую любовь к развлечениям. Начали давать меньше серебряной смазки, и девочка начала болеть. У неё ухудшалось зрение, аппетит, мучило не проходящее чувство томительной скуки, так называемая ломка. Вообще ощутить что-то подобное Азия не пожелала бы никому. Но она верила Рону и надеялась, что всё обойдётся, всё закончится хорошо.
— Азия при твоей фигуре, нужно набирать вес целенаправленно, — говорил ей Рон.
— Да уж кто бы говорил, ты ведь тоже худой. — Отвечала девочка.
— Мне не рожать детей, мне уже много лет, я не капризничаю как некоторые. Твоё здоровье меня волнует куда больше. Ну, поешь, ну пожалуйста. — Уговаривал её Рон.
— Что мне делать, я не хочу есть. Я ничего не могу с собой поделать, ну, не заставлять же себя. — Азия хотела, чтоб её пожалели.
— Ну ладно, поплачь, но есть всё равно надо. Постарайся. — Рон сидел над Азией, чтоб она съела каждую ложку тёплого супа. Он даже нашёл её любимые яблоки. Но ничто не радовало девочку. Процесс отвыкания шёл тяжело у всех. Она даже скрипела зубами по ночам.
Шарон часами проводил в качалке, пытаясь приглушить боль от потери наркотика. Сантана сорвалась на другие, лёгкие наркотики.
— Всё становится на круги своя, — говорил Рон.
Азия просто не могла дождаться, когда она сможет выспаться. Скучать за своим внутренним миром она не будет, ведь теперь она сможет туда возвращаться, если захочет. Но для этого придётся снова принимать этот вяжущий наркотик, а после этого также тяжело отходить. Нет, надо было забывать об астрале. Не зря мудрецы Ксива и Матра рекомендуют только короткий курс обучения.
Интересная мысль пришла Азии. Если её посадят в тюрьму — она просто проспит весь срок, находясь при этом там, где ей хочется. Единственная причина выходить — это еда, которой ей так не хочется и серебряная смазка — наркотик, без которого она больше не сможет жить.
— Сейчас ты принимаешь две дозы в неделю — а тогда когда станет две дозы в месяц — ты сможешь покинуть своё гнёздышко, и отправится туда, куда пожелаешь, — говорил Рон. И у Азии теперь была цель.
Мало кто смог побороть зависимость от серебряной смазки вообще. Разве только критически снизить потребление. Но Рон это сделал. Правда, похоже, он преодолел зависимость и от еды, и от воды, и от воздуха. Шарон же поклялся, что и он сможет, чего бы это ему не стоило. Азия никогда в жизни бы на такой стресс для своего организма не пошла. Ей ведь ещё детей рожать. Азия всегда это вспоминала, когда ей это было выгодно.
Из-за повального синдрома отмены никаких виртуальных сражений больше не проводили. Находится в астрале было очень болезненно. Картинки превращались в уродливые отражения боли. А самочувствие было смесью не проходящей жажды и зуда.
Азия уже так отвыкла от своих рук и всего тела. В астрале всё было таким другим, таким идеальным, что возвращение в реальный мир, где её тело оставляло желать лучшего, было ещё и психологически сложно.
Шарон не покладая рук тренировался. Он соревновался уже не с кем-то, а сам с собой. Равных ему, конечно, не было и теперь оставалось бить свои собственные рекорды. Он начинал со спичек и уже мог спокойно зажечь факел. Одним щелчком пальцев. Он мог притянуть огонь к своей руке и потом отбросить. Для него теперь не были странными тренировки с огнём. Правда, довольно часто это заканчивалось ожогами. Шарон не вылезал из госпиталя, но никогда не пропускал тренировки.
Азии, как на зло, это не было настолько интересно. Она больше беспокоилась о своём самочувствии. Для неё сейчас было самое тяжёлое время. И ещё её интересовали романтические отношения, так преследуемые в Ксива и Матра, но так желаемые. Девочка мечтала о получении удовольствия хотя бы в астрале, но и это было маловероятно. Азия провела здесь уже почти год. И у неё никого не было. Это недопустимое помешательство. Так не должно было случиться. Значит, настало время всё менять. Азия помнила и ждала, когда она сможет, наконец, вернуться в Омикрон.
Тем временем Шарон только и жил своим огнём. Теперь он мог метать огненные вихри, эта его способность просто ужасала.
