— Нет, просто сегодня на игре… Ты всё правильно сделала, просто ты мне кажешься более непредсказуемой, чем я о тебе думал. И оттого намного опаснее сейчас всё нарушить.
— Рони, ты говоришь загадками. Я и так половины не понимаю, зачем вся эта мистика, — искренне возмутилась Азия. — Зачем меня запутывать?
— Понимаешь, я много знаю о том, что было, что есть и что должно случиться. Поверь, испытаний тебе ещё хватит. Может, это последний островок спокойствия в бурлящем океане будущего. Не спеши его приближать, не спеши жить.
Азия делала вид, что пытается понять.
— Я просто сильно тебя люблю, как и всех учеников Ксива и Матра, но тебя особенно, я хочу, чтоб ты была счастлива. Если мне не удастся это сделать, то хотя бы научить тебя всему, что успею.
— А, ты в этом смысле, — Азия стала медлительней, — спасибо за заботу.
— Можешь не благодарить, я ведь знаю, как ты относишься ко всему этому, как к само собой разумеющемуся. Ты прямо как маленький ребёнок, который не ощущает благодарности к родителям, ведь они сделали очевидное, дали ему то, что и должны были дать. Ты ведь считаешь, что я тебе чем-то обязан. Так вот знай… — Рон сделал паузу.
— Нет, я так не считаю, ни в коем случае. — Поспешила оправдаться Азия, но Рон знал верный ответ.
— А напрасно. Я тебя уже один раз потерял и больше этого не повторится, как бы ни складывались обстоятельства, я всегда буду на твоей стороне, и всегда приду на помощь, и мне безразлично кем ты будешь: жертвой или преступницей. Ты для меня родная.
На этом миленькая аудиенция с Роном закончилась. Азия, как ни в чём не бывало, отправилась назад в свой номер общаться с Сантаной на бессмысленные темы. Рон всегда исчезал, чтобы прекратить разговор с Азией. Она единственная, кого он не мог выгнать из своей комнаты просто так.
Шёл второй месяц боёв архонтов. Массовых баталий больше не было. Были одинокие столкновения для оттачивания способностей. Или арена для сталкивания двух или нескольких бойцов в астрале. Это было всегда так интересно, что Азия и другие просто напрашивались зрителями.
В астрале можно было не только менять свои способности, но и внешность по желанию. Можно было превратиться в другого человека или животное или даже неодушевлённый предмет. А время пребывания в астрале ограничивалось дозировкой приёма серебряной смазки.
Азия любила делать это, в смысле чувствовать себя победительницей. Наконец нашлось что-то, в чём она была лучшей. Не всегда удавалось выигрывать, но из девушек она была лучшей. Её авторитет, а вместе с тем и надменность росла. Просто стать неформальным лидером было мало. Нужно было добиться этого от всех. С таким покровителем, как Рон это было просто.
Девочка вспоминала те годы, когда она была самой незаметной, брошенной, отвергнутой в школе. Когда девчонки над ней насмехались и не давали проходу. Всё, словно в тяжёлом прошлом. Теперь она императрица этого мира, как Сирити в школе. Только масштабы были не те, и Азия была уверенна, что у Сирити нет высшего образования. А чем, как не университетом, была Ксива и Матра.
Сантана была для неё чем-то вроде благодатной почвы, на которой максимализм и эго росли с каждым днём. Ведь чем выше поднималась Азия, тем выше была и Сантана. Единственным, кого боялась Азия, был Шарон. Она ни разу не выиграла у него сражение. Даже, тогда когда почти победила и смогла выбить из него всю его поджигающую энергию. Он просто подавил её физической силой.
Ещё Шарон был честен, никогда не врал и не хитрил. Он мог прямо и в глаза сказать всё, что хотел и имел в виду. Это Азии было недоступно.
"Прямое действие — не мой конёк", — повторяла она Сантане как заклинание.
После очередного выпуска учеников Ксива и Матра — Шарон стал первым. Именно он был самым сильным архонтом, а не Азия. Этот факт бесил девочку, но она упорно не могла ничего с собой поделать. Даже продолжала его избегать.
Нереальный мир и реальный так сплелись, что Азия однажды в столовой, когда хотела взять булочку, просто ударила молнией в буфет. Все вокруг переполошились от испуга.
— Пожалуйста, извините, — испуганно улыбнулась Азия.
