— Согласен, но боюсь, что тогда все мои доводы влетят ему в одно ухо, а вылетят из другого. Кто вообще захочет меня после этого слушать?
— А я знаю кто! — посветлели серые глаза Фокдана. — Локлан. Ведь ты, кажется, вместе с ним приехал к нам на заставу? Значит, ты с ним знаком?
— Немного, — поскромничал Хейзит.
— Вот с ним тебе и надо свидеться. Пусть он сам потом разговаривает с Ракли. Может, так получится даже лучше. Я видел его вчера в замке. Если за ночь не было принято никаких важных решений, он, вероятно, все еще там.
— Вы правы, его запросто могут отправить обратно на заставу как человека, которой только что оттуда вернулся. Нужно поспешить. Вы со мной?
— Здесь мне особо нечего делать, — кивнул Фокдан, поискав кого-то глазами за спиной Хейзита, где никого, кроме занятой по хозяйству Веллы, не было. — Доедай и пошли, посмотрим, что у нас получится.
— Кстати, я все хотел узнать, а что мне делать с конем? Своего вы, я вижу, отдали в замок?
— Да, возьмем его с собой и там оставим, как требует заведенный порядок. Кони в любой момент могут понадобиться новым гонцам. Думаю, они не принадлежат даже Ракли. А тем более нам с тобой.
— А как же Исли?
— Пусть это останется на его совести. — Фокдан встал из-за стола и поклонился Велле. Та ответила ему едва заметным кивком и убежала на кухню. — Едва ли Тулли спохватится. Уверен, ему уже прислали новых. Его положению теперь не позавидуешь: опять через заставу потянутся обозы с харчами в одну сторону и с трупами — в другую. Ну, готов? Тогда пошли. Матери потом передай от меня искреннюю благодарность. Она у тебя настоящая хозяйка. А она и вправду не возьмет с меня за стол и постой?
— Раз она так сказала, значит, нет. — Хейзит с грустью подумал, что теперь всю дорогу до замка предстоит идти пешком, а не красоваться в седле, как он предполагал, рисуя в мыслях случайную встречу с прекрасной незнакомкой. — Я подобающим образом одет?
— Ты не девица, чтобы думать о подобной ерунде. — Фокдан положил ему руку на плечо и подтолкнул к дверям: — Чисто — и этого достаточно. Иди-ка вперед.
На улице им повстречался Дит.
— Куда в такую рань? — Он поставил на землю ведро с водой и недоверчиво покосился на Фокдана: — Мать не успел порадовать, а уже уходишь.
— Мы ненадолго, Дит, — махнул ему рукой Хейзит, проходя мимо. — Надеюсь, что ненадолго.
— Что, и конягу забираешь? — поинтересовался старик, провожая их взглядом до самого хлева.
— Так он же не мой, Дит. Чужого брать не приучен.
— Это ты правильно говоришь. Хотя нам в хозяйстве вторая лошадка ой как пригодилась бы! Нынче хорошие кони в цене. Я вчера на рынке такого видел!
Они не стали слушать, что именно видел Дит на рынке, кивнули на прощание и побрели в ту сторону, где за домами реяли на фоне все еще грозового неба разноцветные знамена.
Путь до замка оказался небыстрым.
Чем ближе они подходили к мосту, перекинутому через специально вырытый канал, служивший естественной преградой, тем меньше вокруг оказывалось жилых домов и тем больше лавок торговцев, ремесленников и разных прочих нужных всем и каждому заведений, а значит — здесь было особенно людно. Хейзит невольно вглядывался в лица прохожих, однако замечал в них лишь повседневную озабоченность. Никакой паники, никакого страха от ожидаемой беды. Это вселяло надежду.
— Они узнают обо всем последними, — заметил Фокдан, уловив мысли своего молодого спутника. — Эти люди привыкли думать о мелочах, которые составляют их жизнь, и о хлебе насущном. Все, что находится вне Вайла’туна, их не волнует. Типа нашего знакомого Исли. Не удивлюсь, если он уже где-нибудь здесь и ищет новые снасти.
— Интересно, где-то сейчас его братец с Фейли? Неужели прячутся в лесу? Кстати, вы хорошо этого Фейли знали?
— Не так чтобы очень, но знал. Человек Граки.
— Что это значит?
— Куда Граки, туда и он. Нечто вроде личного помощника. Наподобие Олака, слуги Локлана, если ты с ним знаком.
Хейзиту вспомнился довольно неприятный тип, который был у Локлана на побегушках и отличался тем, что всегда делал все молча. Будучи слугой, то есть в полной зависимости от хозяина, он умудрялся держаться со всеми остальными обитателями заставы прохладно, если не сказать надменно.
