Исходя из всего перечисленного, следовало подыскать иной способ оплаты услуг, мелких консультаций и бескорыстного служения идеалам демократии, другой, но желательно опробованный и не на много отличающийся от традиционных.
Ответ, как это часто бывает, подсказала сама жизнь.
Шолошонкин взгляд, чуть задымленный выпитым алкоголем, сфокусировался на подарке птурских сослуживцев. Удобно сидящем на пальце, бриллиантовом перстне (стоящим огромные тыщи и поэтому конфискованном на поднадзорной таможне.)
Указательный палец с драгоценностью, вцепился в обычный граненный стакан, произведение скульптора Веры Мухиной. Она умела создавать и «Рабочего и колхозницу», и для них же, непритязательную, удобную стеклянную тару на двести пятьдесят граммов.
«Пару таких стаканов, с подобными камнями и проблема решена. — Подумал и прямо просветлел вице-премьер. — Такое, хоть в заднице, хоть в пепреднице носи, никто не догадается, а цена на твердый минерал только увеличивается. Одна унция бриллиантов, по стоимости равна ста восьмидесяти килограммам золота… Попробуй, побегай с таким соотношением».
Он объяснил свое озарение другим. Особо одарённым объяснил на пальцах. Все аплодировали, а некоторые аплодировали и старались цепко ухватить подробности, для более подробного доклада вышестоящему руководству и следственным органам.
* * *
Дело это темное, до конца непродуманное.
Получиться, не получиться, кто его знает? Поэтому лучше всего все подробно расписать, пихнуть в конверт и послать куда следует.
А лучше всего, самому занести и самолично отдать в прокурорские руки. Там же и покаяться. Пусть ребята занимаются готовящимся антиправительственным выступлением, отрабатывают оклады и государственные квартиры.
Обед проходил в клубе промышленников и банкиров. Для этого стол был накрыт в голубом зале «Ордена Демьяна Пустозванного».
Меню было достаточно традиционным для русского стола, хотя и не без роскоши. Но излишества можно было понять. Это был не просто обед, а официальное мероприятие. В таких случая больше говорят, чем едят. И все же, все же… Ради любопытства, глянем в карточку метрдотеля.
Устрицы, спинка краба, семга, икры жбан, запеченная форель с овощами. Непонятно, сегодня, вне графика — рыбный день? Впрочем… Хотя вряд ли, т. к. следующим пунктом программы значился большой яблочный бисквит со взбитыми сливками…
Вроде бы еще… А вот же… Нет, этого не было…
Потом коньяки-виски-водки, ликеры братьев бенедиктинцев и разнообразный выбор табачных изделий, включающий в себя сигары и трубочный табак. Все это на кумачовом фоне легкой, расслабляющей музыки скрипичного квартета.
Но, когда введутся трудные и неуступчивые финансовые переговоры, на все это, особого внимания не обращаешь.
После окончания делового обеда, не принесшего положительного результата, прибывшие переговорщики откланялись и солоно хлебавши, со всем необходимым политесом отправились восвояси. Их раскрасневшиеся лица и возбужденные голоса еще долго звучали в стенах чопорного заведения для деловой и богатой публики, именуемой злыми языками — элитой нашего общества.
* * *
Константин Петрович Алексеев, председатель правления и совладелец одного из крупнейших российских банков, ради встречи с которым, представителям федеральной власти пришлось лететь в Санкт-Петербург, разворачивая папку с документами, обратился к своему старшему сыну Егору. Тот, кроме всего прочего, выполнял при родителе роль главного собеседника, заместителя и его правой руки.
- А говорят, что правительственные чиновники, чтобы не оторваться от своих деревенских корней, много пьют? — просматривая дневной выпуск биржевых сводок, не поднимая головы, проронил он.
Они ехали в роскошном, предназначенном для таких выездов автомобиле. Отец на переговоры подобного рода, все чаще брал с собой старшего сына, явно намечая, этого сдержанного, шагнувшего к пятому десятку лет мужчину, в свои преемники.
- Эти не похожи на портовых грузчиков, впрочем, первоначальное мнение, как правило, бывает ошибочным.
Невпопад ответил сын, думая как раз о том, чему свидетелем он был полчаса назад.
