Алладин нахмурился. Трудно торговаться, когда все козыри на руках противника.
– И всё-таки мне хотелось бы знать, во что вы меня втягиваете, – заупрямился юноша.
– Я не могу все рассказать, – начал терять терпение карлик. – Кроме того, делать тебе на этом острове, как я полагаю, нечего. Я предлагаю сотню динаров, которые окажутся у тебя в кармане, как только ты переступишь порог моей каюты.
– А вдруг поручение окажется таким сложным, что я буду вынужден отказаться?
– Деньги станут твоими, даже если ты откажешься, – отрезал Гаолон. – Тогда ты останешься на острове и погибнешь, не успев их потратить. А если согласишься, то отправишься с нами и, возможно, спасёшься. Слишком поздно мы тебя встретили. Много времени упущено... – карлик сокрушённо покачал головой.
– Я согласен, – кивнул Алладин. – Вы меня убедили. Готов следовать за вами хоть на край света, лишь бы оказаться подальше от этого проклятого острова. У меня, знаете, сложились плохие отношения с местными фанатиками.
Носовая часть «Искателя» была облицована металлическими пластинами и напоминала изогнутую саблю. Здесь находилась каюта Гаолона, стенами которой служили высокие борта. Посреди палубы поднималась высокая, тонкая мачта. На мачте и реях висели просмоленные канаты, качающиеся при резких порывах ветра.
Небо на востоке потемнело, набухло тёмными тучами, медленно и неотвратимо надвигавшимися на остров. Цвет моря поблёк, оно утратило солнечный свет, как-то помутнело. Волны с рёвом накатывались на берег, тянули свои жадные лапы к столпившимся на набережной людям, словно хотели схватить их, потащить за собой в глухой полумрак. Надвигался шторм.
Алладин поднялся на борт по деревянному трапу и вошёл в каюту Гаолона. Здесь было очень тепло. На столе горел масляный светильник, рядом лежали морские карты, странные навигационные инструменты и приборы для астрономических наблюдений, которых Алладин раньше не видел.
Сквозь квадратные окна была видна западная часть острова, где селились ремесленники и чужестранцы. Там пылали пожары. Чёрный дым поднимался к небесам и смешивался с тучами. Слышались отчаянные крики и несмолкающий бой священных барабанов: островитяне продолжали искать виновников своих несчастий.
– Я переступил порог вашей каюты, – сообщил юноша, отворачиваясь от окна. – Это наводит на некоторые мысли о ста динарах.
– Олаф, заплати ему!
Рыжебородый великан презрительно скривил губы, но без возражений отсчитал девяносто девять монет и протянул их Алладину.
– Спасибо. Мне не нужны деньги, – юноша вежливо, но твёрдо отклонил протянутую руку. – Я хотел проверить, как вы выполняете обещания.
– Ну что ж, если ты удовлетворён своей проверкой, тогда, может, приступим к делу? – улыбнувшись, предложил Гаолон. – Скоро начнётся буря. До её начала мы должны покинуть гавань. Остаётся только один вопрос: ты плывёшь с нами или остаёшься на берегу?
– А поручение, которое я должен выполнить? – напомнил Алладин. – В чём оно заключается?
– Прежде всего пообещай, что будешь держать язык за зубами.
– Даю честное слово бродяги и несостоявшегося чародея! – торжественно поднял руку Алладин. – Если меня не будут пытать местные храмовники, а они мастера своего дела, то я сохраню вашу тайну.
– Прекрасно, – кивнул Гаолон, не обращая внимания на ироничный тон юноши. – Ты должен отправиться вместе с нами к нашему хозяину Куирану. Его жилище находится у западного побережья Африки. Это два дня пути от острова Ста Золотых Башен.
– Если только будет попутный ветер, – проворчал Олаф.
– Так оно и будет, – заверил приятеля Гаолон. – Лишь бы буря не повредила корабль, а с кракенами мы как-нибудь справимся.
– А ваш хозяин волшебник? – поинтересовался Алладин.
– Волшебник, не волшебник... – скривился Олаф. – Это имеет для тебя какое-нибудь значение?
– Конечно. Мой отец, достойнейший человек и искусный сапожник, перед смертью завещал мне не влюбляться в принцесс, не якшаться с джиннами и не полагаться на гостеприимство волшебников. Правда, мне не всегда удавалось следовать его советам, но важен принцип!
– Куиран – белый маг, – сказал Олаф. – Тебе нечего его опасаться.
