Другой аналитик американского посольства недоумевал, из каких средств СССР смог выплатить долги. «Собрали золото у населения», – справедливо заключил он. Германские эксперты считали, что в 1933 году у СССР был отрицательный золотой баланс, то есть отсутствовали резервы золота; однако, добавляли они, нам неизвестно, сколько золота поступило через Торгсин, а эта информация может изменить всю картину.
Торгсин без расходов на дорогостоящее импортное оборудование и сырье, без миллионных трат на иностранную техническую помощь принес горы золота, сравнимые с теми, что благодаря огромным государственным денежным вложениям и неимоверному напряжению сил вольных рабочих и заключенных ГУЛАГа были добыты на советских рудниках и приисках. Триумф Торгсина был печален. Основной золотой тоннаж приходится на годы массового голода. В 1932 году советская золотодобывающая промышленность получила 36,8 т чистого золота, Торгсин – 20,8 т. В 1933 году разрыв сократился: промышленная добыча составила около 51,3 т; умирающие от голода люди принесли в Торгсин 45 т чистого золота (включая неоплаченный населению «припек»). Голод в значительной степени исчерпал золотые сбережения населения, тогда как советская золотодобывающая промышленность набирала обороты. В 1935 году вольнонаемная добыча и Дальстрой дали 95,4 т чистого золота, Торгсин добыл только 11,9 т. Торгсин сделал свое дело, он был больше не нужен. Золотовалютные ресурсы СССР теперь обеспечивала из года в год растущая промышленная добыча золота. 1935 год стал последним годом существования Торгсина. 1 февраля 1936 года он прекратил работу.
Советским алхимикам было чем гордиться. За короткий период существования Торгсин добыл ценностей на сумму более 287 млн рублей (по цене скупки), что было эквивалентом 220 т чистого золота. Этот тоннаж в мировых ценах золота стоил без малого 200 млн долларов США (покупательной способности 1930‐х годов). Бытовые ценности советских граждан – украшения, предметы утвари, безделицы, старые монеты – составили более 70% всего «урожая», а с учетом иностранной валюты, попавшей в Торгсин из кубышек советских людей, народный вклад превысит 80%. Следовало бы назвать это предприятие не «Торгсин» («Торговля с иностранцами»), а «Торгссовлюд» («Торговля с советскими людьми») или «Торгссоо» («Торговля с соотечественниками»). О несоответствии названия знали в советском правительстве. В отчете НК РКИ (весна 1932 года), например, сказано:
Несмотря на то, что мы должны иметь дело с иностранцами, судя по названию «Торгсин», на самом деле выходит наоборот, что мы больше обслуживаем крестьян.
Торгсин появился на свет в момент острой валютной нужды. Индустриализация набирала обороты. Требовалось золото для оплаты импортного оборудования, сырья, технологий, знаний специалистов. Однако из‐за мирового кризиса доходы от советского экспорта сырья и продовольствия, несмотря на рост физических объемов вывоза, далеко не покрывали валютных потребностей индустриализации. Золотодобывающая промышленность только становилась на ноги, на нее пока не приходилось особенно рассчитывать. В критический момент золотовалютного банкротства государства Торгсин обеспечил валюту для индустриализации. Он помог оплатить «безумство импорта» 1931–1933 годов и погасить долги, накопленные в годы первых пятилеток. В финальном отчете Торгсина сказано, что скупленные им ценности (по скупочной стоимости) покрыли более пятой части затрат на импортные закупки 1932–1935 годов – решающих лет промышленного скачка. По отдельным годам вклад Торгсина в дело валютного обеспечения индустриализации был и того выше. Так, в голодном 1933 году ценности, добытые Торгсином, позволили государству оплатить треть, в 1934 году – более четверти, а в 1935 году – почти пятую часть советского импорта промышленного оборудования, сырья и технологий. Вклад Торгсина на деле был и того больше, так как СССР продавал ценности Торгсина на мировом рынке выше их скупочной стоимости.
По признанию авторов финального отчета, ценности, добытые Торгсином, соответствовали стоимости импортного оборудования для десяти гигантов социалистической индустрии: Горьковского автозавода (43,2 млн рублей), Сталинградского тракторного (35 млн рублей), Автозавода им. Сталина (27,9 млн рублей), Днепростроя (31 млн рублей), Господшипника (22,5 млн рублей), Челябинского тракторного (23 млн рублей), Харьковского тракторного (15,3 млн рублей), Магнитки (44 млн рублей), Кузнецка (25,9 млн рублей) и Уралмаша (15 млн рублей).
