Две центральные темы книги Читая психоанализ [Reading Psychoanalysis], в которой исследуются область соприкосновения глубинной психологии и литературы и ранняя история психологии отношений, переплетаются в последней главе, где Рудницкий излагает свои взгляды на возможность синтеза эмпирической науки и герменевтической традиции посредством современной реляционной психологии. Хотя последняя глава и дает подробный обзор истории споров по поводу взаимосвязи науки и герменевтики в психоанализе, она все же представляется несколько неуместной в контексте предыдущих восьми глав, в которых рассматриваются реальные исторические фигуры. Психоанализ и сновидение о совпадении [ «Psychoanalysis and the Dream of Consilience»] содержит около 80 страниц и её лучше было бы опубликовать в виде отдельной монографии.
Книга Читая психоанализ возвращается к маргинализированным диссидентам психоанализа с учетом возможности формирования более взвешенной оценки их законного места в истории глубинной психологии. «Образ Фрейда вызывает много споров, как в психоанализе, так и вне его рамок. Точно так же вызывают много споров и другие одаренные индивиды, каждый из которых оставил свой след в движении и заслуживает, чтобы его считали уникальной личностью со своей судьбой и историей, достойной описания …» (p. 108). В процессе чтения книги меня очаровало количество новой информации и внимательное отношение к научным деталям. В то же время я постоянно задавал себе вопрос, почему так мало сведений о Юнге было включено в неё. Разве он не был главным диссидентом? Разве не он расходился с Фрейдом в суждениях по многим теоретическим вопросам, которые только впоследствии вернулись в главное русло психоанализа. Я имею в виду психологию отношений и психологию объектных отношений: важность матери в психической жизни, роль взаимности в анализе, регрессивные и прогрессивные аспекты симптомов, понятие самости (в отличие от эго), устранение буквального понимания сексуальности и конструктивное использование личности аналитика в терапевтическом процессе. Рудницкий не избегает упоминания Юнга в своей пересмотренной истории психоанализа, но читатель чувствует, что Юнг все еще действует как объект негативного переноса. Хотя у Рудницкого и нет прямой критики Юнга, его подбор цитат из работ других психоаналитиков выполняет за него эту задачу. Очевидно, что в психоаналитическом мире еще не настало время, когда Юнга можно было бы по праву рассматривать как уникальную личность со своей судьбой и историей, достойной описания.
Книга носит научно-информативный характер. В то же время она интересная и доставляет удовольствие. Рудницкий проделал замечательную работу по объединению источников психологии отношений, которые содержатся в ранних работах Ранка, Ференци и Гроддека. В настоящее время психология отношений является наиболее разработанной областью психоанализа и работа Рудницкого, несомненно, помогает нам продвинуться в понимании её концептуальной генеалогии.
