— Наверное, просто оказались не в то время не в том месте, — ответила Софи.
Она осталась стоять у двери, наблюдая за коридором. Но уже произнося эти слова, девочка начала подозревать, что тут все не просто так. Дело в чем-то еще, и это как-то связано с пророчеством, о котором говорил Фламель и где речь якобы идет о них. Сама мысль об этом приводила ее в ужас.
Джош запихнул дохлый ноутбук в рюкзак и последним взглядом окинул комнату.
— Так, все собрал. Пошли!
Близнецы проскользнули в коридор и быстро побежали через круглые комнаты, задерживаясь у входа в каждую, чтобы проверить, что там внутри. Они то и дело останавливались, прислушиваясь к обрывкам разговоров на почти неузнаваемых языках или к музыке не опознаваемых инструментов, которая летела по коридорам. Один раз, услышав жуткий взрыв безумного смеха, они нырнули в первую попавшуюся комнату и подождали, пока смех не затихнет. Тогда они осторожно выглянули из комнаты и заметили, что световые кристаллы в коридоре стали излучать тусклое красно-голубое свечение.
— Хорошо, что мы его не видели, — дрожащим голосом промямлил Джош.
Софи хмыкнула в ответ. Ее брат пошел вперед, а она следовала за ним в двух шагах, не снимая руки с его плеча.
— Откуда ты знаешь, куда идти? — прошептала она ему на ухо.
Все комнаты казались ей похожими как две капли воды.
— Когда мы только зашли в дом, я заметил, что стены и пол темные, но, пока мы шли, они постепенно становились светлее и светлее. Тогда я понял, что мы идем по кольцам разных оттенков дерева. Такие кольца имеются в стволах всех деревьев. Теперь нам просто надо идти по коридору к более темному дереву.
— Круто! — удивилась Софи.
Джош бросил взгляд через плечо и довольно улыбнулся.
— Я же говорил, что игры — это не пустая трата времени. Чтобы не запутаться в лабиринте, надо запоминать приметы, например узоры на стенах и потолках, или считать шаги, чтобы потом вернуться обратно. — Он вышел в коридор. — И если я прав, то главная дверь должна быть… здесь! — с ликованием объявил он.
Близнецы пересекли открытое поле возле огромного дерева-дома и свернули на обрамленную деревьями тропинку, которая вела обратно к машине. Даже после наступления ночи они все отлично видели. Яркая луна низко висела в небе, украшенном россыпью алмазных звезд, которые вкупе с серебристой лентой Млечного Пути, пересекающей небосвод, озаряли ночь необыкновенным сероватым свечением. И только тени оставались иссиня-черными.
Холодно не было, но Софи то и дело вздрагивала: ночь была какая-то не такая. Джош стянул с себя свитер с капюшоном и накинул сестре на плечи.
— Звезды очень странные, — пробормотала она, — слишком яркие…
Запрокинув голову, она всмотрелась в небо сквозь заросли Иггдрасиля.
— Я не вижу Большой Медведицы, и Полярной звезды не хватает.
— А прошлой ночью луны вообще не было, — заметил Джош, кивая на полный диск, внушительной желтой массой повисший над кронами деревьев, и мрачно добавил: — В нашем мире.
Софи пристально вгляделась в луну. Что-то в ней тоже было… не то. Девочка попыталась разглядеть знакомые кратеры, и тут у нее свело желудок. Софи трясущейся рукой ткнула вверх.
— Это не наша луна!
Джош присмотрелся, щурясь от яркого света, и понял, что имела в виду сестра.
— Поверхность… другая. Более гладкая, — тихо проговорил он. — И где кратеры? Не вижу Кеплера, Коперника и даже Тихо.
— Джош, — быстро сказала Софи, — мне кажется, мы смотрим на небо, каким оно было тысячи лет назад, может, даже сотни тысяч!
Софи подняла глаза к небу. Джош испугался, увидев, что лунный свет сделал ее лицо похожим на череп, и быстро отвернулся, встревоженный таким зрелищем. Они с сестрой всегда были близки, но последние несколько часов напомнили ему, насколько она для него важна.
— А разве Ската не говорила, что Геката сама создала это царство теней? — спросил Джош. — Держу пари, оно создано по образу и подобию того мира, который она помнит.
— Тогда это небо и эта луна действительно такие, какими они были тысячи лет назад! — восхищенно произнесла Софи.
Вот бы сейчас достать фотоаппарат и запечатлеть этот необыкновенный образ совершенно гладкой луны!
