Рей чувствовал, как кровь стекает сквозь волосы. В ушах у него по-прежнему стоял звон, и ему никак не удавалось унять дрожь. Господи, он был на волосок от смерти, так близко, как только можно побывать, не оказавшись в ее объятиях.
Рей попробовал прикинуть, каким будет его следующий шаг. Гм, быть может, обманное движение, чтобы вызвать выстрел, затем стремительный рывок в паузу, необходимую, чтобы передернуть затвор. Но, предположим, Джек стреляет не из неавтоматической винтовки, а из какой-нибудь новой навороченной полуавтоматической штуковины, поэтому винтовка перезарядится сама за одну сотую долю секунды, и Рей, высунувшись после обманного движения из своего укрытия, поймает свинцовую пилюлю.
«Похоже, ублюдок припер меня к стенке», — подумал Рей.
— Снайпер пять, снайпер пять, отзовитесь, — услышал в наушниках Макэлрой.
Проклятье!
— Снайпер пять, цель поражена? Снайпер пять, отвечайте! Черт побери, Макэлрой, что там у тебя?
Макэлрой узнал голос своего непосредственного начальника. Отмалчиваться дальше было нельзя.
— Я сделал один выстрел, — сказал он.
— Можешь подтвердить поражение цели?
— Э…
— О, твою мать, Макэлрой, ты промахнулся? Господи Иисусе, ты точно получишь от меня по полной!
— Нет, я его зацепил; я видел, как пуля пробила платок в задней четверти головы, но он остался жив. Кажется, я здорово ему всадил, но он укрылся в нише. Там он сейчас и сидит.
— Ты держишь его на мушке?
Да уж, он держал боевика на мушке, хоть и изнывая под тяжестью винтовки. Макэлрой стоял в этом неуклюжем полусогнутом положении с вытянутыми руками уже добрых семь минут, обливаясь потом, несмотря на температуру всего сорок градусов по Фаренгейту; поясница у него ныла, словно получив пулю, руки и запястья боролись с накатывающимися судорогами, и он постоянно смещался то в одну, то в другую сторону, стараясь найти более удобную позу. Самое страшное, перекрестие прицела уже начинало описывать круги, которые все увеличивались. Макэлрой не знал, долго ли еще сможет удерживать винтовку и успеет ли подстрелить боевика, если тот внезапно покинет свое укрытие.
С другой стороны, он не хотел упускать этот шанс. «Я выдержу. У меня хватит силы. Я подкараулю этого типа, что бы ни случилось».
— Я держу его на мушке, — подтвердил Макэлрой.
— Доложи ситуацию.
— Этот тип забился в щель. Он выведен из игры. Полагаю, истекает кровью. Скоро он умрет. Сами знаете, выстрел в голову не всегда приводит к мгновенной смерти и иногда даже бывает несмертельным. Но этот тип сегодня больше не сделает ничего плохого, это я обещаю.
— Хорошо, но пока ты караулишь его, кто следит за твоим окном и докладывает о происходящем?
— Докладывать нечего, здесь ничего не происходит.
— Ладно, покарауль его еще немного, но, если мне придется, я тебя заберу и прикажу вести разведку.
— Я преподнесу вам его голову, — сказал Макэлрой, мысленно добавив: «Я преподнесу себе его голову».
Завибрировал сотовый телефон. Замечательно. За ним охотится снайпер, он получил пулю в голову, повсюду вокруг расхаживают вооруженные боевики, а у него телефон трясется.
Каким-то образом Рею удалось вытащить из кармана шедевр инженерной мысли, заключенный в пластмассовый прямоугольник, тщательно следя за тем, чтобы не выставить локоть за край ниши, приглашая пулю, увидел на дисплее, что ему звонит Молли, и нажал кнопку ответа.
— У тебя все в порядке? — взволнованно спросила Молли.
— Не совсем, — признался Рей. — Я тут вроде как застрял.
— Со мной связалась сестра. Рей, она в числе заложников. И мама тоже.
— В настоящий момент я ничем не могу им помочь.
— Рей, что мне ответить Салли?
— Если начнется штурм, пусть они ложатся на пол. Ни в коем случае нельзя бежать. Вся стрельба будет вестись на уровне пояса и груди или выше. Если лежать, будет гораздо безопаснее. Пусть ползут подальше от центра в какой-нибудь закуток и будут готовы в любой момент притвориться мертвыми. Все закончится быстро. Начнется стрельба, поднимется паника, и им нужно постараться не привлекать к себе внимание. Если они поддадутся панике и побегут, кто-то, возможно, посчитает их за движущуюся цель — и неважно кто, боевики или наши.
