Александр Дюма Великий. Книга 2 - страница 22

, используя весьма серьезный труд «О проституции в городе Париже» врача-гигиениста Паран-Дюшатле и взывая «к познаниям некоторых моих друзей, весьма сведущих в этой области, и имена коих я бы с благодарностью назвал, если бы не опасался ранить их скромность, выставляя их ученость на всеобщее обозрение». Не будучи связанными подобными опасениями, на первом месте среди этих друзей можем назвать Нестора Рокплана. К его опыту можно прибавить и солидный опыт самого Александра в этой области общественной жизни. Его отвращение к проституткам в Сите или в трущобах с характерными именами: Сова, Теплушка, Кривоножка, Жужелица, Работяга. Понимание уличных проституток и проституток в закрытых заведениях, ставших жертвами нищеты в своем подчинении сутенерам, которых редко приходилось выбирать по собственному желанию, но которым они вынуждены были полностью подчиняться. Заинтересованная симпатия к плутовкам-лореткам, имя, которое было дано Рокпланом женщинам на содержании у многочисленных «Артюров», предшественников «Жюлей», и тогда особенно многочисленных в квартале Нотр-Дам де Лорет. Очарованность знаменитыми куртизанками — от Таис до Нинон де Ланкло. Попутно и в связи со скандалами между сутенерами мы бы не взяли на себя смелость настойчиво рекомендовать любителям военного искусства составленную Александром историю французского бокса.

На открытии охотничьего сезона в Виллер-Котре Александр с радостью встречается с друзьями своей юности. В его честь муниципалитет организует грандиозный банкет. Знаменитый писатель председательствует, проявляя ко всем одинаковую приветливость, в том числе и к тем, кто пробовал на нем свой снобизм, кто его поносил, бранил, плохо к нему относился. Всеобщее признание позволило сгладить воспоминания о прежних унижениях, но только не об обиде, нанесенной королем месяц назад в Дрё. К чему же тогда талант, чтобы не сказать гений, если он не в состоянии заставить забыть о твоем расовом происхождении? На этом строится сюжет «Жоржа»[29], который он вынашивает вот уже десять лет, который теперь созрел и будет изложен во Флоренции к концу года.

У Иды по-прежнему романчик с ее князем де Виллафранка, Александр посмеивается над этим, занятый работой над «Жоржем». Весной 1843 года вновь появляется на его горизонте резвый Жюль Леконт. Стареющий молодой человек все забыл, кроме своей любви к Александру, по-прежнему нерушимой. Резко поставленный на место, публично объявленный мошенником, этот тип-карикатура на Фердинанда и Мюссе вместе взятых приходит в бешенство и является вызвать Александра на дуэль в Касины, модное во Флоренции место для прогулок. Он приводит с собой русского князя Дондукова-Корсакова, который будет его секундантом. Он поднимает трость. Но Александр тоже знаком с искусством биться на палках, он отбивает левой, правой посылает ответный удар, и малыш Жюль отныне может прозываться меченым. Как истинный сеньор, Александр обращается к русскому князю: он не станет драться на дуэли с мошенником Жюлем, но с ним будет рад скрестить шпаги. Дондуков-Корсаков отвечает на приветствие, принимает предложение Александра, но, осведомившись о Леконте во французском посольстве, присылает Александру свои извинения.

Как правило, все романы Александра публиковались сначала в газетах как фельетоны, а лишь потом у книгоиздателей — прекрасный способ получить деньги дважды. Но «Жорж» — исключение, он был напечатан сразу как книга в первую неделю апреля 1843 года. Следует ли из этого заключить, что взрывной сюжет романа заставил благонамеренные газеты того времени от него отказаться? За редким исключением не известный критикам, не добившийся особого успеха и у публики, поскольку переиздания его редки, роман этот тем не менее великолепен. Клеветник Мирекур, а вслед за ним и другие утверждали без каких бы то ни было доказательств, что роман был написан целиком Мальфием и лишь подписан Александром. В 1833 году Мальфий, достигший едва ли двадцатилетнего возраста «красивый молодой человек», к несчастью, кривой на один глаз и ничего еще не опубликовавший, пришел показать Александру первые сто страниц своего романа