— Ба, — говорит он, — прежде чем они дойдут до революции, я успею умереть.
И в самом деле, Людовик XV умирает в 1774 году.
Он пришел первым.
Но позволил будущему пасть на две головы.
На голову Людовика XVI и на голову Марии-Антуанетты.
Вначале скажем несколько коротких слов о Людовике XVI.
Прежде всего это порядочный человек. Не способный, однако, совершать поступков — ни добрых, ни злых. Никакой инициативы, никаких решений, никакой энергии, в свободное время он занят изготовлением маятников и шкафчиков с секретом.
Вдумайтесь: у Людовика XVI имеется свободное время.
И он совершенно не озабочен тем, что происходит вокруг.
Его не интересует ни философия, увлечение которой охватило все слои общества, ни образование тайных обществ, ни Война за независимость в Америке, ни пророки вроде Свенденборга, Вайсхаупта или Калиостро.
Ни суетливое, прожорливое и ненасытное, разоренное дворянство.
Ни все разбухающая Красная Книга.
Ни подступающее банкротство.
Рядом с ним два его брата.
Граф Прованский, недоброе сердце, злой рассудок, столь же беспомощный физически, как Людовик — морально.
Граф д’Артуа, элегантный, остроумный, расточительный, но исключительно ради собственных развлечений и не способный ни к восприятию серьезных идей, ни к совершению значительных действий.
Вот что касается Людовика XVI.
Теперь о Марии-Антуанетте.
Она — совсем другое дело. Дочь Марии-Терезии, она считала себя обязанной стать королевой политики. В противоположность Людовику XVI, который вовсе не задумывался о будущем, она думает о нем слишком много.
И будущее представляется ей мрачным.
И не без оснований.
В первый же момент появления во Франции ее приняли в шатре, на котором были изображены сцены убийства Медеей детей Ясона.
В Страсбурге на ковре в своей спальне она видит Убиение невинных.
Стоило ей переступить порог Версаля, как грянул гром и стены задрожали.
— Предзнаменование беды, — сказал, проходя мимо нее, старый маршал де Ришелье.
Она выходит замуж, и двести человек гибнет в давке на площади Людовика XV в день свадьбы. Хоть возвращайся в Вену.
И, наконец, с чего начинается ее царствование? С шести лет вдовства при живом-то муже.
Лишь в 1777-м скажет она Мадам Кампан:
— Пред вами королева Франции.
А три месяца спустя народ радостными возгласами приветствовал ее беременность.
О, этот добрый и легковерный народ. Только счастья он и требует.
Но первое материнское счастье Марии-Антуанетты принесло с собой разочарование.
Она родила девочку.
Маленький дофин появится лишь через год, и это будет поводом для бурного проявления народного ликования.
Мы уже говорили о том, каким было окружение короля, а вот каким было окружение королевы.
Госпожа Жюль де Полиньяк и госпожа Иоланда Мартина Габриелла де Поластрон.
Мария-Терезия Савойская Кариньян, княгиня де Ламбаль.
Маркиза д’Отан, ее наперсница.
Княгиня де Шимей, ее фрейлина.
И, наконец, герцогиня де Майе, принцесса Тарантская.
Из мужчин — граф д’Артуа.
Господин де Шуазель, которого называли кучером Европы, так как он держал в руках вожжи от всех правительств.
Господин де Морепа, занимавшийся политикой с помощью песен.
Наконец, господин де Куаньи, славу которому составили, по мнению одних, злословие, а, по мнению других, клевета.
Впрочем, все это окружение как короля, так и королевы уединилось в Трианоне. Мария-Антуанетта разбивала там английские сады и строила домики. Среди прочих были там домики мельника и мельничихи.
Мельником был король, мельничихой — королева.
Там Мария-Антуанетта забывалась, вернее — пыталась забыться.
В моду вошла пастораль. Королева одевалась молочницей, играли «Аннетту и Любена», «Розу и Кола».
Но поскольку и Аннетту, и Розу всегда играла королева, а король никогда не играл ни Любена, ни Кола, это давало повод к пересудам.
И в этом не было ничего удивительного. Предшествующее правление ввело в норму ужасающую распущенность нравов. Даже в королевских салонах бытовало сравнение: вороват, как герцогиня.
Мадам де Помпадур изобрела механизм, с помощью которого держала возле себя Людовика XV, пока была жива. Людовика, познавшего все наслаждения жизни, включая инцест.
