Одна медсестра из Бобиньи говорит: «После 9 часов вечера я больше никому не открываю дверь». Жители квартала Ле Форт в Иври говорят: «Мы поставили крепкие ставни на окнах».
«Лучше не оказывать слишком серьезного сопротивления, — говорит один полицейский. — Это может плохо кончиться».
Дело, действительно, иногда кончается очень плохо. На одной из улиц 17-го округа Парижа был зарезан почтовый служащий, двадцатичетырехлетний Жан-Пьер Сенже, — он отказывался отдать кошелек нападавшему. Убийце, который был арестован пять дней спустя, было шестнадцать с половиной лет.
За шесть лет преступность среди молодежи возросла во Франции на 147 процентов. Обследование, проведенное среди 22 миллионов городских жителей, показывает, что несовершеннолетние совершают 70 процентов краж, 10 процентов краж со взломом, 15,6 процента ранений, наносимых умышленно. Инспекторы городской охраны арестовали в Марселе банду молодых людей, которая в мае 1973 года совершила около 12 нападений и большое число насилий. Главарю Мохаммеду Куани — 18 лет. Эта банда разъезжала на украденных машинах.
У Мохаммеда Куани было пятеро сообщников: братья Ален и Луи Тинель, 22 лет и 20 лет, и трое несовершеннолетних в возрасте 16–17 лет. Четыре дня спустя там же в Марселе другая банда, в которую входили пятеро подростков от 14 до 17 лет, была арестована в квартале Мазарг за насилие.
В начале апреля 1973 года полицейские Сент-Этьена арестовали банду взломщиков и воров, которые крали дамские сумочки; самому старшему из них было 13, а младшему — 9 лет. В Шатонеф-дю-Пап парень семнадцати с половиной лет, которого считали «тихим и безобидным», убил двух человек, в том числе одного жандарма.
Во дворце спорта Сент-Уана фестиваль рок-н-ролла превратился в побоище. Несколько групп мотоциклистов в кожанках и железных шлемах дрались там целый вечер. Сегодняшние «апаши» ездят на мотоциклах. Они собираются у площади Бастилии, а потом врываются ночью в какой-нибудь охваченный ужасом пригород.
И наконец, бывают жаркие танцы в субботу вечером. От Фоса до Дюнкерка, от Тионвиля до Лориана сценарий один и тот же: сначала парни «подогреваются», выпив несколько бутылок пива, а затем дело завершается взрывом. Швыряют бутылки, стулья, столы, а иногда пускают в ход ножи. «Когда идешь на танцы, — говорит девятнадцатилетний Жан-Луи Б. из Ольне-су-Буа, — то это не столько для того, чтобы потанцевать, сколько для того, чтобы подраться» ".
Не охватывает ли французские города такая же тревога, которая знакома нью-йоркскому Уэст-Сайду, лондонским набережным Уайтчепел или токийскому кварталу преступлений Синдзюку?
В конце января — начале февраля 1974 года мне вновь довелось побывать в Париже. В эти дни во французской столице было весьма неспокойно, в разных концах города вдруг вспыхивали перестрелки: полиция сражалась с бандитами, с ревом мчались полицейские машины и автомобили скорой помощи — на улицах падали раненые и убитые. Устраивались облавы на подозреваемых.
Газеты посвящали этим происшествиям целые полосы. Аншлаги гласили:
«Париж: банды и полиция — лицом к лицу».
«Волна бандитских налетов в парижском районе. Рост преступности во Франции приобретает тревожный характер».
«Париж превращается в Чикаго?»
Знакомые всерьез советовали поменьше разгуливать по городу и, во всяком случае, не заглядывать в окраинные районы, которые издавна славятся как гнезда бандитизма. Впрочем, что говорить об окраинах, когда даже в самом центре города, на Елисей-ских полях или в районе биржи, разыгрались кровавые события, в ходе которых пострадали случайные прохожие?
«Черная серия» уголовных событий в Париже началась в 14 часов 30 минут в пятницу 28 декабря 1973 года на площади Ронд-Пуэн на Елисейских полях в помещении… редакции крупнейшей парижской газеты «Фигаро». В этот день там в комнате № 321 на третьем этаже два кассира должны были выплачивать премии сотрудникам по случаю окончания года. Деньги в сумме 700 000 франков только что доставили под охраной три инкассатора из банка «Сосьете Женераль».
Но сотрудников редакции, направлявшихся в кассу, опередили бандиты, возглавлявшиеся опытным лихим налетчиком Люсьеном Хинкуром по кличке «Лулу Бледнолицый». Свой налет они подготовили тщательно, вступив в сговор с одним из секретарей редакции «Фигаро», пятидесятитрехлетним Андре Божаром, который, как он потом сказал очевидцам, «нуждался в деньгах и рассчитывал поправить свои дела с помощью налетчиков». В банде Божару дали кличку «мосье Макс».
