Альбус вжал голову в плечи и подумал, что теперь-то уж точно катастрофа. Не узнать почерк сына мистер Малфой не мог, а значит, просто хочет, чтобы Скорпиус признал свою вину и получил заслуженное наказание.
Однако Малфой-младший не спешил признаваться. На щеках и шее выступили красные пятна, руки вцепились в край стола: Скорпиус сидел низко наклонив голову, и Альбус не мог различить выражение его лица. И он не был уверен, что хотел бы это видеть.
Драко медленно подошел к парте сына и положил дракончика перед ним.
— Я, кажется, уже говорил, мистер Малфой, что крылья надо делать немного длиннее. Вы и мистер Поттер, по-видимому, решили выступать в роли домовиков в моей лаборатории до конца учебного года? — язвительно спросил он.
— Нет, профессор, — пробормотал Скорпиус.
— А по-моему, да. Жду вас сегодня к шести в лаборатории. Вместе с Поттером, — раздраженно прибавил он, выходя из класса. Стопка работ студентов, небрежно собранная одним пассом палочки, неторопливо плыла следом.
Скорпиус торопливо собрал свою сумку и выбежал следом за отцом, даже не оглянувшись на Альбуса.
— Скорпи! — Поттер кинулся вдогонку, игнорируя смешки одноклассников.
— Отстань, — раздосадовано бросил Скопиус.
— Прости.
— Что, выучить сложно было?! — накинулся на друга Скорпиус, — вечно я попадаю во всякие передряги из-за тебя...
— Ну прости. Я не учил, да. И еще щека болит, — пожаловался Альбус, дотрагиваясь пальцем до злополучных царапин.
Скорпиус посмотрел на него внимательно, взохнул и сказал:
— Придется потерпеть до вечера с этим. У отца спросишь. А еще к Помфри сходи, если невмоготу. Мне кажется, непростые коготки у нашей Забини.
— Мне тоже, — поморщился Альбус, снова ощущая сильное жжение. Именно по этой причине он и не пошел в больничное крыло. Если ногти и впрямь зачарованы, то у Адель будут большие неприятности. Почему он не хочет неприятностей для противной девчонки, Поттер предпочитал не думать.
— Ничего, по крайней мере братец ее получит сегодня по полной программе, — мрачно сказал Скорпиус.
— Он это заслужил, — усмехнулся Альбус с наслаждением представляя, как Малфой уделает вечно улыбающегося Джона.
Мысль, что Скорпиуса от дуэли нужно бы отговорить, может, и появилась в голове Альбуса, но озвучивать он ее так и не стал.
* * *
— Что-то происходит, Альбус. И будь я проклят, если понимаю, что именно, — Аберфорт Дамблдор сидел у портрета своего покойного брата и пытался вести с ним беседу.
На разговор с бывшим директором Хогвартса Аберфорт выходил не часто, предпочитая избегать взгляда синих глаз из-под очков-половинок, который и после смерти оставался таким же пронзительным.
Но сегодня Аберфорт все же решился спросить у старшего брата совета. И пусть это только оболочка былого величия сильнейшего волшебника прошлого столетия — в любом случае, какой-то ответ портрет даст. И, возможно, именно это наведет Аберфорта на правильную мысль.
— Может, ответ совсем рядом? — тихо ответил Дамблдор-старший.
— Студенты в большой опасности. Они теряют силы, странные темномагические сгустки энергии появляются в самых неожиданных местах. У меня странное ощущение...
— Какое, Аберфорт? — ласково спросил Альбус, словно в детстве, когда младший брат пыталcя отыскать ответ на загадку, который, конечно же, был очень прост и находился рядом.
— Защита Хогвартса рушится.
— Это поправимо, ты же знаешь.
— Да. Но причина... она может быть куда страшней. Защита не просто рушится. Кто-то пытается проникнуть в замок. И все эти всплески темной магии — просто предзнаменования. Первые капли ливня, который скоро обрушится на Хогвартс.
— Тогда тебе надо поспешить и найти ответ, — сказал Альбус и по обыкновению закрыл глаза.
Аберфорт еще с минуту смотрел на портрет, словно ожидая, что тот скажет что-то еще. Когда он собрался уходить, Альбус Дамблдор вдруг открыл глаза и остановил его, тихо сказав:
— Ищи ответ в Запретном лесу. И помни, что каждая сказка может оказаться былью.
