Вика ближе к нашему этажу подуспокоилась, барственно кивнула консьержке, не удостоив ту даже приветствием, войдя же в двери апартаментов, сообщила мне -
— Сегодня я с мамой говорила, сказала ей, чтобы ждали нас к Рождеству. Ты с Зиминым общался по этому поводу?
— Нет — я принял ее шубу, которую она, повернувшись спиной, изящным движением сбросила мне на руки — Недосуг было. Ты же видела его — весь в делах человек, весь хлопотах, словно пчела какая. Куда еще к нему со своими мелочами лезть?
— Прости, дорогой, но я не считаю своих родителей 'мелочью' — невероятно ровным голосом сообщила мне Вика.
Только женщины умеют в нужные моменты говорить так гладко и безинотанационно, у мужчин подобный талант отсуствует. Мы по своей сути увлекающиеся и эмоциональные существа, поэтому всегда вкладываем в свои слова то или иное чувство. Женщины же иногда произносят целые монологи абсолютно неживыми и холодными голосами.
— И я их не считаю таковыми — вздохнул я, все еще держа в руках шубу — Тем более, что я их вовсе не знаю еще. Но у каждого вопроса есть свое время и место, и ты это знаешь не хуже, чем я, а может даже и лучше.
— Есть вопросы, которые нельзя откладывать в дальний ящик — Вика смерила меня взглядом — Что ты с шубой стоишь? Повесь уже. Да куда на крючок, для кого вешалка вон болтается? Дай сюда, ничего тебе поручить нельзя!
Ладно, голос ожил, уже неплохо. Но вообще это все начинает уже серьезно напрягать. Шубы, крючки, мапы-папы… Я все это уже как-то проходил, и насколько помню, подобные аспекты была тогда стартовой локацией, потом все стало куда жестче. Однако, история похоже повторяется, и что примечательно — фарсом тут и не пахнет. Она тупо дублирует предыдущую. Обидно, а все так неплохо начиналось…
— Я в душ и спать — поставила меня в известность Вика, видимо решив, что без этой информации мне и жизнь не жизнь — Да, вот что забыла спросить — а холл внизу, его просто для вида украсили, или…
— Или — подтвердил я — Там в новогоднюю ночь все местные жители, ну, кто в здании обитает, будут президента слушать, бокалами звенеть и хороводы водить.
— И мы? — утвердительно спросила Вика.
— И мы — подтвердил я, стягивая пальто — Куда ж деваться? Мы теперь тоже местные, так что соседи не поймут-с, коли не придем.
— Неуместный сарказм — глуховато прозвучало из комнаты — Есть определенные статусные мероприятия, присутствие на которых необходимо для людей нашего круга. Это такая же обязанность, как ходить на работу или принимать душ, пора бы это усвоить.
'Нашего круга'. Эва как.
— Усваиваю, усваиваю — заверил ее я — А как же.
— Я еще раз прошу — меньше иронии в голосе — Вика вышла в коридор, на ней уже был халат — Для всего есть свое место и время. Что ты все копаешься, я вон уже переоделась, а ты до сих пор даже не переобулся.
— Я никуда не спешу — пожал плечами я — Вроде как все дела на сегодня сделаны?
— Ох, работать мне еще над тобой и работать — пожаловалась самой себе Вика, взъерошила мои волосы и прошествовала в ванную комнату.
Чего надо мной работать? Меня уже допиливай, не допиливай — отработанный я материал. Только инструмент затупишь да поломаешь.
Прихватив футляр с подаренным пистолетом, я прошел на кухню, где, положив его на стол, снова с удовольствием щелкнул аккуратным замочком, открывая.
Изящная штука — признал я, оттягивая затвор. Он щелкнул, фиксируясь в положении 'разряжен'. Я нажал соединительную серьгу — кожух затвора вернулся на свое место.
Музыка для мужчины — звуки, связанные с оружием. Звон стали о сталь, щелчки предохранителей и вынимаемых обойм. В этом есть что-то простое и вместе с тем всеобъемлющее.
Я погладил костяные щечки на рукояти, пальцы ощутили вдавленные линии гравировки.
Интересно. что эти символы означают? А они явно здесь не для красоты, Шелестова даже болтая, слова в простоте не скажет, а тут подарок, стало быть все она продумала.
Я вгляделся в знаки, которые шли по кругу. Что это за язык, что за буквы? Да и буквы ли это? Может, каббала какая-нибудь или скандинавские руны? Я таких символов точно не видел до этого. А работа тонкая, стало быть каждый из значков выполнен точно, как должно.