«Не нужен мне менеджер! Вся моя суть в том, чтобы быть скорым и не даваться под контроль!»
«Ты сам думаешь, тебе не нужен менеджер, но твои компании так не думают», — замечает она. «У тебя есть иски — сколько? Нет времени за ними приглядывать. В Союзе упразднили капиталистов, но даже там нужны менеджеры… Пожалуйста, позволь мне быть управляющим для тебя!»
Эта идея так захватывает Аннетт, что она заметно возбуждается. Он наклоняется к ней, накрывает ладонью набухший сосок. «Матрица компаний еще не продана» — отмечает он.
«Нет?» — это приводит ее в восторг. «Восхитительно! Кому ее можно продать, Москве? Госсовету Восстановления Закона и Порядка? …?»
«Я подумывал об Итальянской Коммунистической Партии» — говорит он. «Это пилотный проект, и я собираюсь его продать — мне нужны деньги для развода, и для того, чтобы закрыть сделку с багажом — но все не так просто. Нужен кто-то, кто установит и запустит эту чертову штуку — кто-то хорошо понимающий, как устроить сопряжение центральной системы планирования с капиталистической экономикой. Системный администратор с опытом работы для транснациональной корпорации был бы лучшим выбором, в идеале — чтобы его интересовал поиск новых путей и средства сопряжения предприятия центрального планирования с окружающим миром». Он смотрит на нее с внезапно вспыхнувшей догадкой. «Эм-м… Ты заинтересована?»
* * *
Римская жара сильнее, чем в Колумбии, что в Южной Каролине, бывает в городском центре на день Благодарения. В воздухе стоит запах «Шкод», жгущих метан, приправленный низким субтоном печеного солнцем собачьего дерьма. Машины — ярко раскрашенные суперкомпактные ракеты — носятся по аллеям, исчезают в их глубинах и снова появляются оттуда, как рассерженные осы. Похоже, что разгон их электронных систем управления считают здесь национальным спортом — при том, что ПО из отдела встроенных систем Фиата во все времена работало исключительно на честном слове.
Манфред появляется из Терминала Стационе, моргая, как сова, от пыли и пышущего солнца. Его очки монотонно нудят что-то про людей, живших здесь во времена старой Республики. Тут слишком много истории — они зависли на туристическом канале, и просто так уже не уймутся, а у Манфреда нет сил в них копаться. Он чувствует себя выжатым за эти выходные, как лимон. Только высушенная кожура и осталась, дунет ветер посильнее — и унесет. За весь день он не придумал ни единой идеи, которую было бы можно запатентовать. Для утра понедельника, в который предстоит встретиться с бывшим министром экономики и вручить ему подарок, который способен устроить министру повышение, а Манфреду — избавление от адвоката Памелы — не лучшее самочувствие. Но Манфреда не тревожат расслабление и усталость. Как хорошо, что Аннетт теперь с ним…
Не сказать, что Манфред надеется сразу же встретить бывшего министра самолично. Все, с чем ему доводилось встречаться — это холеный публичный аватар из киберпространства Кабинета Обсуждений, в строгом классическом костюме. И потому, подходя к двери с косяком, выбеленным известкой, и дергая дверной колокольчик Джанни, он никак не ожидает встретить мускулистого красавчика прямиком с картинок Том-Оф-Финланда[83], в одних только обтягивающих кожаных бриджах, непристойно выступающих спереди для завершения образа.
«Добрый день, я пришел на встречу с министром» — осторожно говорит Манфред. Айнеко, усевшаяся на его плече, пытается перевести — она издает торопливую и переливчатую череду трелей. На итальянском все, что угодно, звучит до жути торопливо.
«Ничего, я из Айовы» — говорит парень в двери. Он поддевает кожаную подтяжку большим пальцем и ухмыляется сквозь усы: «А по какому поводу?» Бросает через плечо: «Джанни! Посетители!»
«По поводу экономики» — осторожно говорит Манфред. «Я пришел сделать так, чтобы она вышла из употребления».
Красавчик, насторожившись, пятится от двери, и из-за его спины появляется министр. «А-а-а, синьор Макс! Все в порядке, Джонни, я ожидал его». Джанни, этакий гиперактивный гном, укутанный в белый пушистый банный халат, стремительно производит ритуал приглашения. «Пожалуйста, проходи, мой друг! Я уверен, после своего путешествия ты устал. Дай джентльмену освежиться, Джонни. Ты предпочитаешь кофе или что покрепче?»
