«Равнодушие», — ворвался в мои мысли голос Златоглазого вместе с открывающейся внутрь дверью, и я поблагодарила провидение и все высшие силы за то, что сидела спиной и почти утопала в приемном кресле. Потому что иначе бы позорно подпрыгнула на месте! Меня что, опять прочитали? Нет? Боже мой, дошла до того, что не уследила за блоком тогда, когда стала думать о драконе. Ощутив выступающий на спине холодный пот, в спешном порядке стала возводить стену заново: прозрачная мыльная оболочка сначала, потом постепенное утолщение, прошивка золотыми нитями…не удержалась, добавила фиолетового тумана вместо того клейкого киселя, что видела у Златоглазого: самообучения за ним не наблюдается, но беспорядок в мыслях того, кто попытается туда проникнуть, точно наведет. Мне показалось, или довольный взгляд Арегвана только подтвердил мои умозаключения? Во всяком случае, мужчина с улыбкой прошествовал к одному из расположенных за местом Дальновидного окон, занимая его пространство почти полностью, отчего в помещении разом стало меньше места. Я очень удивилась произведенному эффекту, поскольку Златоглазый казался лишь немногим крупнее Стремительного, а позавидовать гибкости и стройности боевика, думаю, могла бы добрая половина Академии. И что это было? Попытка успокоить меня, что никаких шансов у эльфийки по-прежнему нет? Только для чего мне, спрашивается, эта информация? Или Арегван ее просто так, для общего развития подсказал? Интуиция, однако, гордо подняла нос, сообщая, что именно это она и говорила, когда услужливо показывала картинку золотистой ауры Эмманиэль, которую пламенная — у Златоглазого — упорно игнорировала в столовой. Ну да, осталось только чувство собственного величия вознести до небес…и все, Силь версии 2.0 Академии обеспечена… Нет, Валя, пока ты еще способна саму себя подвергать иронии, ты будешь оставаться нормальным человеком.
— Валь? — ворвался в нестройный поток мыслей голос Одуванчика. — Ну что, согласна на эксперимент?
Нет, совсем не вникать в разговор парня с деканом менталистов я не могла: это было бы огромным неуважением по отношению к товарищу, приведшему меня к главе нашего факультета. Предложение одногруппника было простым до неприличия: одним из номеров уже после того, как первокурсники официально будут считаться достойными членами коллектива, сделать что-то типа вечера танцев. Причем дар у моего товарища оказался очень специфический: он досконально считывал музыкальные воспоминания, которые в данный момент прокручивались мозгом. То есть, при желании и наличии соответствующих инструментов мог воспроизвести композицию от и до. И сейчас предлагал мне что-нибудь из земного музыкального фонда вспомнить. Для чистоты эксперимента, так сказать. Во-первых, присутствующие здесь преподаватели никак не могли слышать эту вещь раньше, а потому смогли бы неподготовленным взглядом сразу ее оценить. Во-вторых, я сама на себе смогла бы прочувствовать одну из сторон магии Пределов. И я Одуванчика понимала. А потому полностью желание разделяла.
По губам скользнула шаловливая улыбка: будучи законченным киноманом, я слушала исключительно саундтреки. Эх, сюда бы сейчас Шварцнеггера с его «Последним киногероем» и AC/DC, исполняющих на фоне всего этого «Big gun». Непосвященные точно бы оценили, я была в этом уверена. Но, конечно, для танцев бравые австралийские рокеры вряд ли бы подошли. Что бы такого предложить мальчику с уникальным даром?
Эх, Валя, ну откуда взялась у тебя привычка чересчур увлекаться, когда предлагают сделать не самую сложную вещь? Краска мигом залила лицо, и я даже прикрыла его руками, чтобы побыстрее прийти в себя. Надеялась только, что присутствующие мужчины никак мое настроение комментировать не станут, и не ошиблась… В общем, не смогла, просто не удержалась и дала прослушать Одуванчику несколько строчек из «You Shook Me All Night Long» того же коллектива. Как же хорошо, что никто из жителей Пределов с английского эту хулиганскую вещь перевести бы не смог… Парень, как и ожидалось, на восстановленные по памяти гитарные аккорды отреагировал весьма неоднозначно, а потому было решено искать в недрах сознания что-то более лиричное. Вспомнилась мне одна красивая вещь из, в общем-то, бессмысленной современной фантастики, но очень уж, если еще и текст воссоздать, подходящая к моему нынешнему положению. Поэтому я решила, что Colbie Caillat и ее «When the darkness comes» придется как нельзя кстати. Одуванчик, приложив кончики пальцев к моим вискам, слушал очень внимательно. Потом в кабинете вдруг зазвучала привычная мне, но совершенно незнакомая преподавателям — а в деканат подтянулись еще и Амаринэ со Стремительным — мелодия, слова к которой товарищ попросил меня воспроизвести вслух. Оказалось, что музыка являлась одним из специфических видов иллюзий, доступных одногруппнику. А слова — если их можно было разобрать — он запоминал моментально. И вот добрых пять минут мы сидели и предотвращали трудности перевода, и он повторял вслед за мной что-то типа «Хо-у-пинг, прей-инг…», которые звучали в припеве песни. Надо сказать, способности его памяти только ускоряли процесс совместного творчества. Когда, наконец, воспроизведение прошло с почти стопроцентной точностью, нам дали добро на то, чтобы использовать во время вечера инокультурные ценности, поскольку единогласно — по крайней мере, всеми, кто присутствовал — было принято положительное решение в данном направлении. Переглянувшись с парнем и синхронно улыбнувшись, мы покинули деканат ментального факультета. Хотя, конечно, хорошее настроение очень быстро улетучилось: в приемной нас ожидала все та же нахмуренная Эмманиэль, сейчас, видимо, горевавшая по поводу того, что ее на общее собрание не пригласили. Впрочем, это были только мои домысли. Но один вид декановой секретарши сумел сделать так, что, выйдя из ее обители, улыбки я лишилась напрочь. Хотя тут же обнадежила себя: мне было, о чем подумать…
