— Что? — поинтересовался я. — Вы, парни, сколько лет меня знаете? Хос-споди ты боже мой. Отрастите же себе наконец чувство юмора.
— У нас отец умер, — ответил Джошуа.
— Да, но не сегодня же. Встречаемся утром.
Утром на площади мы нашли Варфоломея — деревенского дурачка, который, несмотря на минувшие годы, выглядел ничуть не хуже и не грязнее. Правда, он все-таки достиг, видимо, какого-то взаимопонимания со своими четвероногими друзьями. Те уже не скакали по Варфу, как это с ними обычно бывало, а тихо сидели перед ним, будто слушая проповедь.
— Вы где это были? — окликнул нас Варф.
— На Востоке.
— И чего вас туда понесло?
— Мы ездили искать Божественную Искру, — ответил Джошуа. — Только, уезжая, мы еще этого не знали.
— Ну и теперь куда?
— В Иудею, искать Иоанна Крестителя.
— Этого-то полегче найти, чем вашу искру. Мне с вами можно?
— Конечно, — ответил я. — Собирай манатки.
— У меня нет манаток.
— Тогда вонь прихвати.
— А эта своим ходом доберется, — ответил Bapфоломей.
Так нас стало трое.
Наконец я дочитал все эти россказни Матфея, Марка, Иоанна и Луки. По ним, так выходит, что все это — чистая случайность: просто пять тысяч человек взяли и явились однажды утром на горку. Уже одно это можно было бы счесть чудом. Не говоря о кормежке. Мы себе задницы рвали, чтобы такие проповеди организовать. Иногда приходилось даже сажать Джоша в лодку и отправлять по водам — иначе его бы просто линчевали. Не парень, а сущее наказание для службы безопасности.
Но и это еще не все. У Джошуа ведь было две стороны — проповедник и частное лицо. Тот парень, что стоял и орал на фарисеев, — совершенно не тот, что сидел и тыкал пальцем в неприкасаемых, потому что это его прикалывало. Проповеди свои он тщательно планировал, притчи скрупулезно просчитывал, хотя во всей нашей группе реально понимал их, наверное, он один.
Я вот что хочу сказать: эти ребята — Матфей, Марк, Иоанн и Лука — кое-что, конечно, пересказали правильно, ну то есть — самое главное, но много чего упустили. Лет эдак тридцать. Вот я и стараюсь компенсировать. Ангел меня, видимо, ради этого и воскресил.
Кстати, про ангела. Я уже почти убедился, что он — психопат. (Нет, в мое время такого слова не было, но посмотрите с мое телевизор, и у вас тоже новый словарный запас образуется. Причем полезный. Например, я полагаю, что «психопат» — лучшее определение Иоанна Крестителя. Но о нем — ниже.) Сегодня Разиил отвел меня в такое место, где моют одежду. Называется «Прачечная самообслуживания». Провели мы там весь день. Ему хотелось удостовериться, что я умею стирать. Может, конечно, я и не самая острая стрела в колчане, но господи иисусе, — это ж всего лишь стирка. Целый час Разиил терзал меня каверзными вопросами, как правильно сортировать цветное и белое. Если ангел примется учить меня жизни, я эту историю никогда не дорасскажу. Завтра у нас мини-гольфа По-моему, Разиил готовит меня в шпионы.
Варфоломей со своей вонью ехали на одном верблюде, а мы с Джошем умостились на другом. Двинулись мы на юг, к Иерусалиму, затем свернули на восток, через Масличную гору в Вифанию, где под смоковницей увидели желтоволосого человека. Я раньше в Израиле никогда не видел блондинов — не считая ангела, конечно. Я показал на него Джошу, и мы довольно долго наблюдали, пока не убедились, что это не переодетый член воинства небесного. В действительности же мы только делали вид, что за ним наблюдаем. Мы наблюдали друг за другом.
— Чего-то не так? — спросил Варфоломей. — Вы что-то нервные.
— Да это все тот белобрысый, — ответил я, пытаясь разглядеть что-нибудь во дворах самых больших домов, мимо которых мы проезжали.
— Здесь живет Мэгги с мужем, — сказал Джошуа и посмотрел на меня так, будто это могло снять напряжение.
— Я знаю, — отозвался Варф. — Он член Синедриона. Говорят, важная шишка.
Синедрион — такой совет жрецов и фарисеев, принимавших решения за всю еврейскую общину. Насколько им дозволяли римляне, то есть. После Иродов и римского наместника Понтия Пилата эти члены были самыми могущественными людьми в Израиле.
— А я-то надеялся, что Иаакан умрет молодым.
