Слава Дельгадо по прибытии в Европу была основана на этом фильме, и в прошлом году Жан-Поль Гаррижо, один из лучших молодых актеров Парижа, сыграл главную роль в экспериментальной пьесе, о которой говорили Барнетт и Хестон-Вуд. Мюррей не видел этой пьесы, он тогда уже был в санатории. Но он читал критику. Критики были весьма воодушевлены этой пьесой.
Потом Гаррижо совершил самоубийство. За этой короткоживущей сенсацией последовало почти месячное молчание. Можно было подумать, что депрессия Гаррижо была заразной, потому что Дельгадо, казалось, тоже был больше не в состоянии зажечь публику.
А потом появился Роджер с этим предложением.
— Приму ли я это предложение? — повторил Мюррей и озадаченно покачал головой. — Близ-зард хочет ангажировать меня, и я могу еще колебаться? Ты сошел с ума, Роджер?
— Я знаю нескольких человек, которые никогда бы не приняли этого предложения, — сказал Роджер после некоторой паузы.
— Почему? Дельгадо за последний год вознесен критиками на небо!
— Все правильно. — Роджер тупо уставился на свою сигарету. — С тех пор, конечно, ты не был в курсе всех дел. Ты располагаешь всего лишь слухами, понимаешь? Я не утверждаю, что у тебя больше нет никаких особых шансов или что ты больше ничего не сможешь заработать с тех пор, как произошел этот срыв. Но я тебе должен также сказать, что существует несколько человек, которые никогда не будут играть в пьесах Дельгадо никаких ролей. Даже если им предложат за это тысячу фунтов в день.
— Почему же не будут?
— Потому что Гаррижо покончил самоубийством. Потому что Леа Мартинес находится в психиатрической клинике. Потому что Клодетт Мирин пыталась убить свою маленькую дочурку. — Роджер говорил совершенно серьезно, и выражение его лица изменилось.
— Об этих происшествиях с девушками я ничего не знал, — согласился Мюррей. — Они играли в Париже, не так ли? Но послушай, Роджер, это значит только то, что пара суеверных людей вообразила себе, что Дельгадо принес актерам несчастье.
— Более или менее так.
— Разве ты когда-нибудь замечал, что я суеверен, Роджер?
— Нет, — агент вздохнул. — Но, несмотря на это, я должен был тебя предупредить. Я только вчера говорил об этом кое с кем, с тем, кто тотчас же отказался, прежде чем я вообще успел сделать какое-нибудь предложение. У Близ-зарда несколько сумасшедшие представления о том, каких людей ему иметь или не иметь.
— Я тоже отношусь к ним? — вмешался Мюррей.
— Нет. На самом деле нет, Мюррей. Ты воображаешь себе, что я достаточно глуп, чтобы взять авансом у кого-то тысячу фунтов, если я предполагаю, что у моего клиента больше нет никаких шансов вернуться к своей профессии? Нет, я убежден в том, что ты снова будешь играть — может быть, даже лучше, чем прежде, потому что ты больше не сможешь полагаться на свою привлекательную внешность. — Роджер знал, что он может открыто говорить с Мюрреем. — Ты до сих пор единственный член труппы, который кажется мне достойным доверия. Я, конечно, не несу ответственности, зато у Близ-зарда очень светлая голова. Кроме того, у тебя есть шансы повлиять на критиков, даже если эту глупую пьесу снимут через четыре дня.
— Ты только рад, что таким образом я теперь больше не буду надоедать тебе на протяжении нескольких недель, — с упреком сказал Мюррей.
— Ты постепенно становишься чертовски докучливым, Мюррей, и ты должен мне кучу денег. При этом ты всем обязан только моему долготерпению, иначе я давно бы уже указал тебе на дверь. Ты борешься неохотно, дорогой мой молодой человек, и позволяешь заметить это другим!
— Все в порядке, все в порядке, — уклончиво ответил Мюррей. — Расскажи мне лучше побольше об этом деле. Жалованье не играет никакой роли. В настоящий момент я тоже взял на себя роль статиста.
— К счастью, ты можешь ожидать кое-чего большего. И при этом заработаешь деньги, старина. Близ-зард прибрал к рукам обанкротившийся клуб под названием «Пасущаяся Лошадь» в Бэксфорде и хочет разместить там всю труппу актеров, пока пьесу не поставят в Лондоне. Вероятно, она должна сменить «Амарант» в театре Манграйва. «Амарант» идет уже давно и не пользуется большим успехом. Может быть, у вас будет возможность перед постановкой в Лондоне попробовать с недельку где-нибудь в провинции, но, скорее всего, через месяц вы будете в театре Манграйва.
