То, что на корабле оказалось множество укромных мест для досуга, чрезвычайно обрадовало Иосифа. Например, на верхней палубе недалеко от кормы затерялся крошечный бар, никем из участников игры или сотрудников телевидения пока не обнаруженный. Иосиф видел: многие рванули в первый попавшийся, ближайший от тех кают, где находились костюмерные. А он, Иосиф, решил тем временем прогуляться, свежим воздухом подышать в одиночестве и на местности сориентироваться. Общаться ни с кем не хотелось. Коган сам не мог объяснить, почему. Вроде бы все милые, приятные люди. И женщины симпатичные. Жалко, конечно, что они все замуж мечтают выйти. А так — хороши, весьма. Но после общего сбора и примерки костюмов хотелось побыть одному. Поэтому он поднялся на верхнюю палубу, погулял по ней, восхитился свежей покраской конструкций, идеальной чистотой вокруг и наткнулся на уютный бар с тремя столиками, тихой, приятной музыкой и миловидной барменшей, которая улыбчиво приняла заказ и не стала лезть с расспросами.
По сценарию игры, который Иосиф просмотрел мельком накануне вечером, следовало определяться с выбором партнерши. Совсем не обязательно, что желание его совпадет со жребием (в случае, если обоюдный выбор не состоится), но кого-то он назвать должен. «Пока они не открыли рот, мне нравятся все, — подумал Коган. — Но следует полагаться не только на вкус, но и на здравый смысл, чтобы не выглядеть в глазах публики смешным. Хороша, конечно, роскошная королева со взрослой барышней в нагрузку, но вряд ли я — старый и толстый — буду смотреться с ней гармонично. Если только устроители не собираются демонстрировать комические сюжеты. Хороша также русская красавица, но и здесь гармонии не получится по вполне понятным причинам. А с кем вообще может получиться гармония у старого, толстого еврея?»
Иосиф вздохнул, допил коньяк и заказал еще. Он все больше и больше склонялся к мысли, что его пригласили, да еще и долго уговаривали для создания комического эффекта программы. Все женщины были гораздо моложе его, кроме того — выше на полголовы. «Нет, не все выше, — вдруг вспомнил он. — Имеется барышня, которой придется встать на цыпочки, если у нее возникнет фантазия меня поцеловать. Но она кажется совсем девочкой. Хотя у нее большой сын. И между прочим, этот мальчик похож на меня в детстве. Такой же курчавенький и черноглазенький. Если бы я не был убежден, что все эти годы сохранял верность Мире, то мог бы предположить, что этот мальчик — мое творение. Но более того, если бы я не был уверен в том, что не изменял жене, я мог бы предположить, что эта девочка — моя дочь, а ее мальчик соответственно — мой внук. Какая она была хорошенькая, когда вышла из костюмерной! Обтягивающее платье с жакетом ей гораздо больше идет, нежели эти ужасные брюки с широкими штанинами. А если на нее надеть такой костюм, который был у моей Миры в молодости…»
Иосиф замечтался и не сразу понял, что в баре появился еще один посетитель. А когда Коган попытался очнуться от грез и сфокусировать взгляд на вошедшем, он понял, что греза не исчезла. Перед ним стояла молодая женщина, о которой он только что думал — в голубом мини-платье и белом просторном жакете. Она улыбнулась и сказала:
— Вот уж не думала, что встречу кого-нибудь из участников игры здесь. Мне казалось, что все остались внизу.
Иосиф неловко поднялся и развел руками.
— У меня напрочь отсутствует стадное чувство, — сказал он смущенно. — Люблю ходить узкими тропками. К реке по ним не выйдешь, но иногда можно набрести на какой-нибудь неизвестный чистый источник. Я забыл: по условиям игры нам можно знакомиться до съемок?
— По-моему, да, — сказала Яна. — Во всяком случае, о том, что этого делать нельзя, в сценарии не написано.
— Тогда меня зовут Иосиф, — сказал Иосиф.
— Яна, — ответила она. — Как здесь напитки?
— Пить можно, — кивнул Коган и подозвал официантку.
— Вас где будут снимать сегодня? — спросила она.
— Вы станете смеяться, но — в кают-компании на фоне позолоченного Купидона, — серьезно сказал Иосиф. — Как вы думаете, мой с ним контраст очень будет бросаться в глаза тем, кто потом нас увидит?
