— На этот раз здесь должно собраться не меньше сотни продавцов, — сказала Клер. — Человек семьдесят — восемьдесят из них приедут с вечера в четверг и сдадут свой товар сюда на хранение.
— А когда должен закончиться торг?
— Вечером в воскресенье.
— А куда они будут девать свои цацки пятницу и субботу?
Она махнула рукой в сторону танцевального зала:
— Все останется на столах. Здесь будут все время находиться охранники из наших местных пинкертонов. Один из них останется в этой комнате.
В стене напротив окна была еще одна закрытая дверь. Паркер отпер ее, а затем осторожно приоткрыл и, убедившись, что в мезонине никого нет, тихо вышел в соседнее помещение.
Слева от Паркера находились двустворчатые двери входа в танцевальный зал, через которое они с Клер и попали в него. Если же отсюда отправиться направо, то, пройдя лишь одну четверть всей длины перехода, можно было попасть к лифтам и находившемуся за ними выходу на лестницу.
Паркер вернулся обратно в комнату — висевшая на двери табличка гласила: «ОЗЕРНАЯ КОМНАТА», — а затем вновь запер ее на замок и нагнулся, чтобы разглядеть добавочный номер телефона на розетке в полу: 195.
После этого он снова обернулся к Клер:
— Что еще?
— Теперь давай выйдем обратно.
Они пересекли танцевальный зал и вышли на площадку перехода.
Показывая в противоположную сторону, налево от лифтов, она пояснила:
— Вон там будет выставочный зал. Столы со специально подобранными монетами и банкнотами. Но трогать их не имеет смысла, большинство из них слишком редкие, с ними недолго и засветиться.
— Значит, нас интересует только вот это, — подытожил Паркер. — Танцевальный зал — или как ты его еще называешь?
— Зал торгов.
— Правильно. Торговый зал и хранилище. — Паркер задумчиво огляделся по сторонам. — А как же эти ваши сыщики? Где они будут расставлены?
— Этого я не знаю. Придется немного подождать, там увидим.
— Ладно, поднимемся в номер.
— Так ты берешься за это?
— Пока еще не знаю. У меня есть кое-какие вопросы.
— Тебе нужно спросить Билли, он знает больше моего.
— Посмотрим. Идем.
Они прошли вдоль стены к лифтам.
— Тебе не нравится эта затея, да? — спросила она.
Затея ему действительно была не по душе, но вслух он сказал:
— Просто я пока не понимаю, как все это будет происходить. Только и всего. Может быть, я никогда не смогу этого себе представить. Я просто не знаю.
Двери лифта раскрылись, и они вошли в кабину.
— Но ведь здесь будет столько денег. И все в одном месте, — напомнила она.
— А сколько товара будет у этих ребят при себе? У каждого по кейсу?
— Это в худшем случае, — сказала Клер. — Большинство из них привезут больше. Наверное, по два или три.
Лифт остановился на седьмом этаже. Выйдя из него, они пошли по коридору.
— Значит, считаем в среднем по два кейса на человека, — рассуждал вслух Паркер. — Они набиты монетами, а следовательно, должны быть тяжелыми, приблизительно фунтов по пятьдесят.
— Вот это да, — удивилась она. — Так много?
— Полторы сотни «дипломатов», — продолжал он, открывая дверь в номер. Они вошли, и он включил верхний свет.
— Семь тысяч пятьсот фунтов, — подсказала Клер тоненьким голоском.
— Для удобства округлим до целого числа, — сказал Паркер. — Итого четыре тонны. Вот она твоя идея — силами шайки из трех-четырех мужиков стащить четыре тонны багажа.
— Но ведь должен же быть какой-то выход, — возразила она с таким видом, как будто сама была готова поверить в то, что говорила. — Если хорошенько подумать, то можно найти способ, как это провернуть.
— Флаг тебе в руки, — обронил он.
— Черт возьми, — вспылила она, — ведь ты же вроде считаешь себя профессионалом! Так почему же ты сам ничего не можешь придумать?
— Уже придумал. — Он подошел к кровати и растянулся на ней, закинув руки за голову.
— Уже? И что же?
— Мы не станем соваться в хранилище. Вместо этого в субботу поздно ночью обчистим сам зал.
— Но как?
— Еще не знаю. Может быть, это дело и не выгорит, но только если что-то и может получиться, то только в зале и только ночью в субботу.
— Но тогда весь товар будет распакован, — попробовала возразить она.
— Очень хорошо. Можно будет выбирать. Взять самое лучшее.
