– Ларион… – Смородин задумался и решился на провокационный вопрос, дабы внести хоть какую-то ясность в происходящее вокруг. – Какого года постройки наш дирижабль? Он, наверное, совсем новый?
– Конечно, новый! Ему и трёх лет нет. Крёстная мать нашей «Августейшей династии» великая княгиня Анна её аккурат на рождество святой водой окропила и в первый полёт благословила.
– Так это получается, в каком году было? – спросил Миша с замершим сердцем.
– Ну так считай, что в тысяча восемьсот шестьдесят пятом от рождества Иезуса.
Неожиданно где-то вдалеке протяжно завыла сирена. Её низкий гул прокатился за окном, и тут же на её вой откликнулась сирена гораздо ближе. Через секунду уже гудело всё вокруг, перекрывая друг друга разной тональностью и силой звука.
– Что это? – спросил Стефан вдруг застывшего с окаменевшим лицом Лариона.
– Тревога…
– Тревога? Это что, мы остались без обеда?
– Тревога!!! – заревели десятком глоток вскочившие из-за стола аэронавты.
Глава третья
Крещение холодом
– Тревога! – На камбуз ворвался боцман, отбросив оказавшийся на пути стул. – Тревога, фунт дерьма вам в печёнку! Живо посуду за борт, и по местам боевого расписания! А вы чего рты раззявили! – обрушился он на ничего не понимающих и ошарашено вертевшихся у стола Марко и Прохора. – Бегом вслед за остальными, получайте пневморужья!
«Августейшая династия» содрогнулась корпусом и, заскрипев проволочившейся под брюхом гондолы мачтой, освобождалась от удерживающих её гайдропов. Увлекаемый общим потоком, Смородин вновь оказался в отсеке команды рядом с распахнутым настежь ящиком. Наклонившись по пояс, боцман доставал по два ружья и, вручая аэронавтам, поторапливал:
– Живее, живее! Открывайте окна! Занимайте позиции!
Пол под ногами заскрипел и неожиданно наклонился в сторону кормы. Освободившись, «Августейшая династия» стремительно набирала высоту.
– Что за тревога? – Миша дёрнул за плечо оказавшегося рядом Лариона.
– Наверняка налёт венгров! У их границы наш пост наблюдения лучше всех работает! Нужно скорее всем взлететь, иначе сожгут на земле!
– Венгры? – растерянно повертев в руках странную винтовку, переспросил Смородин. – Сожгут? Ты бы ещё подсказал, как с ней управляться.
Ларион посмотрел на него желчным взглядом, затем, вырвав винтовку из Мишиных рук, нервно постучал по скобе на прикладе.
– Запускаешь в камору из баллона газ, затем подаёшь из короба пулю. С большого расстояния стреляй по их аэростатам, а как сойдёмся, то по гондолам!
Примостившись у свободного окна, Миша выглянул вниз и увидел аэродром, а над едва различимыми мачтами – поднимающиеся следом дирижабли. Их было не больше пяти. Остальные ещё находились на стоянках, прикованные гайдропами. По полю метались толпы маленьких фигур и исчезали под серыми тушами, торопясь их освободить. Высунувшись по плечи, Смородин посмотрел вдоль гондолы вперёд и сквозь мутный диск вращающегося винта увидел чёрные шары, размером пока ещё не больше яблока. Он перехватил взгляд сидевшего у соседнего окна Лариона и, перекрикивая завывания ветра, спросил:
– Они?!
– Они самые! Точно венгры, а не австрийцы! У австрийцев аэростаты вытянутые – спереди на яйцо похожи! Летят нас бомбить! Хорошо, что вовремя заметили.
Венгерские дирижабли летели выше, под нижней кромкой облаков, то исчезая в них, то вываливаясь, быстро увеличивающимися шарами.
– Я нашего командэра как себя знаю! – Почувствовав себя матёрым воином рядом с желторотым новичком, Ларион похлопал Смородина по спине. – Герр командэр любит делать засады! Вот увидишь, мы сейчас спрячемся в облаках, а затем появимся у них сзади! И развернёмся непременно правым бортом. Генерал не терпит, если дырявят офицерские каюты. А они по левому борту. Так что готовься – с нашей стороны будет жарко.
«Августейшая династия» стремительно приближалась к белым облакам, надсадно жужжа винтами. Неровные хлопья, набирая скорость, понеслись навстречу, и через секунду дирижабль окутал туман. Миша привычно отметил нижний край облачности – не меньше двух тысяч! И судя по перегрузке, вдавившей пол в ноги, «Августейшая династия» продолжала набирать высоту.
