- Знаете, что? – сказал он Феттеру: - Пожалуй, я задержусь.
- Зачем?
- Чтобы убедиться, что вы обращаетесь с ними хорошо.
- Я против, Дитрик. Берите деньги и выметайтесь. Вон!
- Нет, - сказало двухголовое существо, стоявшее рядом с дверью: - Пожалуйста, останьтесь.
- Заткнись! – сказал Феттер, и дал уродцу пощечину, швырнув его через комнату.
Он снова взглянул на детектива.
- Вы все еще здесь? – спросил он: - Я же сказал: вон! Это не ваше дело.
- Вы мне солгали, - ответил Дитрик.
- Что, если так?
- Их никто не похищал.
- Не нужно сентиментальности, Дитрик. Вы получили деньги…
- Они мне не нужны, - Дитрик прошел мимо Феттера – к растянувшемуся на полу уродцу.
- Эй, - сказал он, протягивая существу руку.
Уродец покачал головами.
- Вам лучше уйти, мистер, - сказала одна. Другая согласилась: - Уходите немедленно. Доктор вас обманет.
- Я его не боюсь, - сказал Дитрик.
- А стоило бы, мистер, - заметила первая голова: - Вы попадете в беду, если поможете нам.
- Уходите! Пожалуйста!
Пока уродец говорил, его четыре глаза сфокусировались на чем-то у Дитрика за спиной.
Детектив развернулся, инстинктивно закрыв лицо рукой, чтобы защититься от удара Феттера. Но это был не удар, а игла для подкожных впрыскиваний. Она вонзилась ему в ладонь и вышла с другой стороны, впившись в глаз. С торчащим из лица шприцем, Дитрик отшатнулся к стене. Феттер в мгновение ока оказался рядом и нажал на поршень. Содержимое шприца хлынуло внутрь.
- Боже, - пробормотал Дитрик: - что вы…?
Он не закончил вопроса. Наркотик, которым накачал его Феттер, превратил его язык в свинец.
- Я велел вам уйти, - сказал доктор, пока детектив сползал по стене: - Но нет. Вы решили проявить героизм, - он покачал головой: - Глупо. Глупо. Глупо!
СКОЛЬКО ЧАСОВ прошло с начала эксперимента? А может дней? Дитрик не знал. Он не мог говорить, не мог защитить себя, не мог даже облегчиться. Доктор контролировал его абсолютно, совершенно, и события, которые разворачивались перед ним, казались сном. Нет, не сном. Кошмаром…
Феттер вонзил в него сотни игл, и накачал некой трансформирующей жидкостью. Доктор наблюдал за детективом, когда ее ужасающее действие началось. Дитрик съеживался в собственной коже, древность вгрызалась в плоть и кости.
Когда все было кончено, и его тело превратилось в жалкую руину, доктор Феттер принес зеркало, чтобы Дитрик единственным глазом взглянул на мерзость, в которую превратился. Его бессловесный вой разбудил остальных в Комнате Трансформаций доктора: отрывистые тоскливые вздохи звучали по углам, пока уродцев не покинули силы.
В финале Феттер милосердно опустил измученную тварь в банку с формальдегидом. Жидкость обжигала, наполняя легкие Дитрика, но сквозь боль он услышал, как Феттер с воодушевлением говорил о грядущей славе, о том, что они станут частью какого-то Адского Парада. Последней мыслью Дитрика было сожаление: в его жизни не оказалось никого - ни мужчины, ни женщины – кто, волнуясь за него, обратился бы к детективу, как долгие годы обращались к нему. Он умер незаметно.
А Семья Уродцев Доктора Феттера, увеличившись на одного, присоединилась к Адскому Параду.
САББАТИКУС
В пустошах Тайла лежит город Карантика - некогда могущественный, ныне покинутый. Ящерицы греются на раскаленных от солнца площадях, не опасаясь звука людских шагов. Дикие псы дерутся, истекают кровью и умирают в величественных домах, прежде полных красоты, музыки и речей великих философов.
Что случилось с Карантикой? Что за бедствие обрушилось на город? Некая ужасающая чума? Гражданская война, натравившая знатные семьи друг на друга и очистившая улицы от жителей?
Некоторые историки верят, что оба этих объяснения правдивы, но есть еще одно, достойное нашего внимания. До сих пор его еще не вверяли бумаге, и оно существовало только среди слухов и сплетен.
Сначала, позвольте объяснить, что Карантикой, во времена ее величия, правили жрецы, а не монархи. Властвовала религия, а не светские законы. Боги Карантики были, без сомнения, злы: приговоры, выносимые их представителями из жреческого сословия, часто оказывались несказанно жестокими.
