— Элла!
В голосе Уильяма Паркера слышался не только упрек, но и глубокая усталость.
— Не смей меня прерывать! — огрызнулась его жена. — Это мне приходится копаться во всех деталях. Да ты никогда… — Она оборвала себя на полуслове и повернулась к детективам. — Извините. Я очень расстроена.
— Это можно понять. Не могли бы вы нам сказать, как часто вы поднимаетесь на чердак? — спросил О’Доннелл.
— По крайней мере раз в месяц. И я заставляю… заставляла прислугу регулярно там убирать.
— Мистер Паркер?
— Ну… где-то два-три раза в год. Перетаскиваю вещи вверх или вниз. Елочные украшения и все такое.
— Тревор?
— Тревору не разрешается подниматься на чердак, — отрезала Элла.
От Рины не укрылся взгляд, брошенный сыном на мать, прежде чем он опустил голову и вновь уставился в стол.
— Мне нравилось играть на чердаке, когда я была маленькой, — как будто между прочим заметила Рина. — Там так много интересного.
— Я сказала, ему запрещено подниматься на чердак.
— Мальчики часто делают именно то, что им запрещается делать. По нашей информации, Тревор иногда пропускает занятия в школе.
— Только раз… и ему больше не разрешается играть с мальчиком, который в ответе за это. Не понимаю, каким образом это касается вас.
— Тревора не было в школе в то утро, когда случился пожар. Правда, Тревор?
— Разумеется, он там был. — От гнева и нетерпения голос Эллы стал визгливым. — Мой муж забрал его из школы уже после того, как мы узнали о пожаре.
— Но ты пришел в школу не раньше полудня, не правда ли, Тревор? Ты пришел после начала занятий с запиской, в которой говорилось, что ты был у врача.
— Что за чушь?! У какого еще врача?!
— Миссис Паркер, — вмешался О’Доннелл. — Почему бы вам не позволить мальчику ответить самому?
— Я его мать, и я не позволю полиции допрашивать и тем более запугивать его. Мы в этом деле — потерпевшие, а вы выдвигаете какие-то абсурдные обвинения против девятилетнего ребенка. — Она решительно поднялась на ноги. — Все, с меня хватит. Идем, Тревор.
— Элла, замолчи. Просто помолчи пять минут, черт побери. — Уильям повернулся к сыну. — Тревор, ты опять прогулял школу?
Мальчик дернул плечом, упорно глядя на стол. Но Рина заметила, как в его глазах блеснули слезы.
— Ты поднимался в то утро на чердак, Тревор? — мягко спросила Рина. — Может быть, просто поиграть?
— Я не желаю, чтобы моего сына здесь допрашивали, — повторила Элла.
— А я хочу знать правду. — Ее муж встал. — Если не можешь с этим справиться, выйди из комнаты. Но я хочу послушать, что скажет Тревор.
— Как будто тебе не все равно! Как будто тебе есть дело до нас! Ты только и знаешь, что трахаешь свою блондинку, а на нас тебе плевать!
— Я только и знаю, что пытаюсь найти в себе силы, чтобы выжить в одном доме с тобой. Поэтому я слишком мало уделял внимания Тревору.
— Ты мне изменяешь, сукин ты сын! Ты даже не смеешь это отрицать!
— Перестаньте! Перестаньте! — Тревор зажал уши ладонями. — Перестаньте все время кричать! Я не хотел это делать. Я не нарочно. Я просто хотел посмотреть, что будет.
— О, мой бог! О, мой бог, Тревор! Что ты наделал? Больше ни слова, слышишь? Ни единого слова! Я не позволю ему сказать больше ни слова. — Элла повернулась к Рине. — Я сию же минуту вызываю адвоката.
— Перестань, Элла! — Уильям положил руку на плечо сыну. Потом он склонил голову и прижался щекой к макушке мальчика. — Прости, сынок. Мы с мамой здорово испортили тебе жизнь. Нам придется за это ответить. Но и тебе придется ответить за то, что ты сделал. Расскажи, что произошло.
— Вы с мамой опять поругались, я злился на вас, и мне не хотелось идти в школу. Вот я и не пошел.
Рина протянула ему бумажный носовой платок.
— И ты вернулся домой?
— Я просто хотел поиграть в своей комнате, посмотреть телевизор. Но…
— Ты был расстроен, обижен и…
— Они собираются разводиться.
— О, Тревор… — Уильям снова сел. — Это не из-за тебя.
— Ты разрушил наш дом. Мама так сказала. Вот я и подумал, если будет пожар, ты останешься дома и поможешь все исправить. Но я не хотел… Я взял спички и поджег фотографии, а потом не смог погасить. Я испугался и убежал. У меня была записка. Я заранее напечатал ее на компьютере. И пошел в школу.
