Адольф Гитлер: клинический случай некрофилии - страница 18
Было бы в высшей степени удивительно, если бы умственный кибернетический человек не демонстрировал признаков хронической вялотекущей шизофрении (воспользуемся этим термином для простоты изложения). Ведь атмосфера, в которой он живет, лишь по своим количественным характеристикам отличается от обстановки, царящей, по данным, полученным Лэнгом и другими исследователями, в так называемых шизогенных семьях.
Я считаю возможным говорить в этой связи о «безумном обществе» и о проблемах, которые встают перед живущим в таком обществе здоровым человеком[42]. Общество, производящее в достаточно большом количестве людей, страдающих тяжелыми формами шизофрении, ставит под угрозу свое существование. Настоящий шизофреник характеризуется тем, что у него перекрыты все каналы общения с внешним миром. Он полностью замыкается в своем внутреннем мире, и главная причина, заставляющая считать его состояние тяжелым недугом, является социальной: он не может функционировать в обществе, не может как следует себя обслуживать и нуждается в той или иной мере в помощи других людей. (Это не совсем так, ибо существуют места, где благодаря финансовой поддержке государства созданы благоприятные условия, позволяющие шизофреникам работать и в значительной степени самостоятельно себя обслуживать.) Общество, тем более большое и сложное, не может быть управляемо шизофрениками. Однако с этой задачей вполне могут справиться индивиды с шизофренией, протекающей в мягкой форме. Такие люди не теряют способности «реалистического» мировосприятия, если понимать под этим способность судить о вещах с точки зрения их эффективного использования. Но способность личностного, субъективного, эмоционального восприятия может быть у них совершенно утрачена. Здоровый, нормально развитый человек может, к примеру, воспринимать розу как нечто огненное, пламенеющее (если он облекает это в слова, мы называем его поэтом), но он при этом полностью отдает себе отчет, что в мире физических реалий роза не согревает, как может согревать пламя. Современный человек склонен воспринимать мир только сквозь призму практических задач. Но это ничуть не меньший дефект, чем тот, который мы с готовностью квалифицируем как болезнь, а именно неспособность воспринимать мир «объективно» при сохранении способности личностного, субъективного, символического восприятия.
Кажется, первым, кто сформулировал понятие «нормального» безумия, был Спиноза. Некоторые люди, писал он, «упорно бывают одержимы одним и тем же аффектом. В самом деле, мы видим, что иногда какой-либо один объект действует на людей таким образом, что, хотя он и не существует в наличности, однако они бывают уверены, что имеют его перед собой, и когда это случается с человеком бодрствующим, то мы говорим, что он сумасшествует или безумствует… Но когда скупой ни о чем не думает, кроме наживы и денег, честолюбец — ни о чем, кроме славы и т. д., то мы не признаем их безумными, так как они обыкновенно тягостны для нас и считаются достойными ненависти. На самом же деле скупость, честолюбие… и т. д. составляют виды сумасшествия, хотя и не причислены к болезням»[43].
Наше время тем отличается от семнадцатого столетия, что установки, которые тогда, по словам Спинозы, «обыкновенно считались достойными ненависти», рассматриваются теперь как весьма похвальные.
Но мы должны двигаться дальше. «Патология нормы» (см.:Э. Фромм, 1955) редко становится причиной тяжелых психических расстройств, поскольку общество вырабатывает соответствующее противоядие. Когда патологические процессы становятся стереотипными, они теряют индивидуальный характер. Больше того, больной индивид, будучи окружен другими такими же индивидами, чувствует себя вполне в своей тарелке. Вся культура приспосабливается к патологии определенного типа и вырабатывает средства, удовлетворяющие запросы больных. В результате средний индивид не испытывает такого отчуждения и одиночества, на которое обречен настоящий шизофреник. Ему легко иметь дело с людьми, страдающими теми же нарушениями. А вот здоровый человек чувствует себя в больном обществе по-настоящему неуютно. И изоляция, которая для него почти неизбежна, может стать причиной развития у него психоза.
