Вот с этими-то работниками штаба Л. М. Галлер и развернул подготовку к новому учебному году, начавшемуся с осени 1921-го, а затем и к летней кампании. М. В. Викторов согласился с предложенной Галлером общей концепцией становления Балтфлота к осени следующего года по этапам: первый — зимняя учеба с упором на изучение специальности, отработку боевой и повседневной организации кораблей при стоянке у стенки; с началом навигации второй этап — подготовка одиночного корабля на рейде и на выходе в море с выполнением стволиковых и калибровых артиллерийских стрельб, стрельб торпедами… И, наконец, на третьем этапе — совместное плавание в составе отряда кораблей в Финском заливе и за его пределами. Завершался год по плану Л. М. Галлера маневрами, на которых Балтфлот должен был продемонстрировать боевую выучку и способность защитить с моря Петроград.
Планы — это только планы, а нужно было запустить маховик нормальной, целенаправленной жизни флота, когда каждый день и каждый час строго регламентированы и проходят с пользой. И Галлер, проверяя корабли сам и посылая своих штабных командиров, держал руку на пульсе флотской жизни. Но лишь в самом конце 1921 года, после того как флот несколько оправился после осенних арестов командного состава, наметился какой-то позитивный сдвиг: начались регулярные занятия по тактической подготовке, наладились занятия по специальности.
С зимы 1921/22 года в Морских силах Балтийского моря постепенно начали осуществляться организационные изменения, предложенные ранее Галлером. В марте передали из Минной дивизии в учебный отряд, который принял Н. А. Болотов как командир и как комиссар (он был членом партии), 3-й дивизион из 700-тонных миноносцев постройки 1905 года, канонерские лодки «Храбрый» и «Хивинец». В Финско-ладожский отряд пограничной охраны вошли 400-тонные миноносцы, спущенные на воду в 1905 году. Минная дивизия теперь состояла всего-то из двух дивизионов, насчитывающих восемь эсминцев-«новиков». Дивизия подводных лодок имела девять субмарин, все типа «Барс». Эти две дивизии с 1 июня 1922 года стали отдельными дивизионами эсминцев и подводных лодок. Ими соответственно командовали Виноградский и Зубарев. Вместе с линкором «Марат» отдельные дивизионы составили практический отряд Морских сил Балтийского моря, т. е. отряд плавающих кораблей. Приказ об этих преобразованиях, подписанный Викторовым и Курковым, объявлял также о реорганизации дивизии траления в отряд траления и расформировании охраны водного района. После расформирования еще ряда мелких частей Морские силы Балтморя выглядели компактно и четко. И Галлер сказал своему штабу, что сейчас все стало яснее и понятнее.
В последнюю декаду июля 1922 года командование Морских сил — Викторов и Галлер вместе или по очереди выходили в море на только что закончившем ремонт «Марате». Линкор (им командовал В. В. Вонлярлярский) маневрировал, отражая учебные атаки эсминцев и подводных лодок, отрабатывал вместе с приданными силами бой на минно-артиллерийской позиции на подступах к Кронштадту или изображал «синих», идущих с запада для подавления наших фортов и обеспечения высадки десанта на побережье в районах Лужской и Копорской губ.
Виноградский и Зубарев с начала кампании переходили с одного своего корабля на другой, обучая командиров. То же делал у себя начальник отряда траления Николай Константинович Никонов, бывший старший минный офицер «Авроры» и флагманский минер бригады крейсеров в 1917 году. Ему было труднее учить своих командиров тральщиков: большинство не имело военно-морского образования, в прошлом были кондукторами или унтер-офицерами старого флота. Хорошим помощником Никонову был флаг-капитан отряда И. С. Георгиади. Благодаря его высокому профессионализму обеспечивалась точность траления и обвехования границ опасных еще в минном отношении районов.
Впервые флот начал много плавать и днем, и ночью. И хотя ночи стояли пока белые, петербургские, не обошлось и без происшествий: по вине командира эсминца «Изяслав» И. С. Исакова произошло столкновение его корабля с эсминцем «Амурец» в неогражденной части Морского канала. Командир его Н. Н. Савинов тоже мог действовать поосторожнее. Готовя проект приказа с разбором происшествия и наказанием виновных (оба эсминца пришлось ставить в док), Галлер определил Исакову выговор, а Савинову поставил на вид.
