Как мы сейчас знаем, в Адмирал-штабе неплохо знали, какое сопротивление встретит Флот открытого моря в устье Финского залива. Отсюда и колебания императора Вильгельма II и самого Адмирал-штаба. В 1913 году в Берлине решили, что рисковать не следует. Адмирал Поль тогда докладывал кайзеру: «…сохранение боеспособного флота… для нас гораздо важнее уничтожения русского флота, за которое… придется дорого заплатить» [40]. А год спустя, в конце июня 1914 года, когда в Берлине тешил себя надеждой, что Англия останется нейтральной, начальник Адмирал-штаба писал: «…несмотря на очень важные задачи в Северном море, все же стою за то, чтобы сначала совершенно покончить с Россией, для чего направить против нее столько сил, сколько требуется…»[41] Нервничал в те дни и кайзер. Это видно из написанного им на докладе рейхсканцлера: «Существует русский флот!.. Мой флот имеет приказ о походе в Киль и должен туда идти?»[42] То есть речь Игла о сосредоточении мощных сил германского Флота открытого моря в Балтике для ответа на возможные активные операции русских Морских сил.
В 1913. и 1914 годах Эссен, рассчитывая на худший для России вариант действий Германии, готовил свой флот к упорным боям с сильнейшим противником. В соответствии с упомянутым уже планом войны на Балтийском море в 1912 году и прошли последние маневры Морских сил Балтийского моря перед первой мировой войной.
Эссен в 1912 году прозорливо писал в своем докладе в МГШ, что рубеж 1914–1915 годов наиболее выгоден Германии для начала войны, ибо к этому времени ее морские силы достигнут наибольшей мощи в сравнении с флотами Антанты. Затем соотношение начнет меняться не в ее пользу. Не использует ли Германия благоприятное для нее соотношение сил, чтобы напасть на своих противников? В МГШ с его доводами согласились и решили, что, поскольку это соотношение в пользу Германии станет еще более значительным при усилении флота Турции, нужно любыми способами задержать передачу вероятной союзнице Германии и Австро-Венгрии заказанных в Англии дредноутов, не дать ей купить линкоры в других странах. Надо сказать, что это удалось — Турция так и не успела получить заказанные ею линкоры до начала мировой войны.
Но кто мог знать, что так будет? Галлер, например, как видно из его писем к отцу, понимал слабость российского флота в Черном море: появились у Турции дредноуты, и тысячи верст российских берегов станут беззащитными. О чем же думают в Англии, строя линкоры воинственному соседу России?! Тревожило его и то, что еще не заключена военно-морская конвенция о взаимопомощи между Англией и Россией. Весной 1914 года германские газеты подняли шум, оповестив Европу, что таковую вот-вот собираются заключить, что это «угроза Германии». Тогда британский премьер заявил, что никакие переговоры с Россией не ведутся…
Уж не собираются ли англичане отказать России в поддержке? Превратить союз с ней в фикцию? Такие мысли приходили в голову старшему артиллеристу «Андрея Первозванного» и другим офицерам. Но вскоре они поняли, что недаром издавна говорят о «коварном Альбионе». Неожиданно в июле 1914 года на Ревельском рейде появилась британская эскадра линейных крейсеров. Ее командующий адмирал Д. Битти на легком крейсере прошел к Петербургу и был принят Николаем II. Это явно походило на демонстрацию союзнических отношений.
Прошло два дня после того, как Битти направился из Ревеля к Петербургу, и Галлер прочитал в вездесущей «Таймс» изложение ультиматума, который Австро-Венгрия собиралась предъявить Сербии. Его принятие означало для небольшой славянской страны потерю суверенитета… Тогда же к Кронштадту проследовали новые визитеры — корабли французского флота сопровождали яхту президента Р. Пуанкаре. Еще одна, но уже на самом высоком уровне демонстрация прочности Антанты! Казалось, Германия должна извлечь урок и остановить свою союзницу Австро-Венгрию, решившую уничтожить Сербию. Но предупреждение Бисмарка об опасности для Германии войны на два фронта было забыто. Кайзер одобрил непримиримую позицию Вены, подталкивая тем самым двуединую монархию к войне.
